Отрывки и разные мысли

105. Вы хотите создать славянский мир: почему бы татарам не попытаться в свою очередь создать мир татарский? Сравните прошлые судьбы двух этих рас и вы убедитесь, что у татар больше шансов на успех, чем у вас. Они себя зарекомендовали как завоеватели, как основатели. Магометанство изжило себя, это правда, и пока они будут магометанами, они не смогут с блеском снова появиться на мировой арене, но пусть они в один прекрасный день обратятся в христианство — и вы увидите! Странное будущее, ожидающее вселенную, полумир славянский и полумир татарский. Пан-славизм и пан-татаризм; вот отныне две руководящие идеи человечества. Надо признать, что эта система удивительно упрощает движение вперед человеческого общества[76].

106. Говорят про Россию, что она не принадлежит ни к Европе, ни к Азии, что это особый мир[77]. Пусть будет так. Но надо еще доказать, что человечество, помимо двух сторон, определяемых словами — запад и восток, имеет еще и третью сторону.

107. Я предпочитаю бичевать свою родину, предпочитаю огорчать ее, предпочитаю унижать ее, только бы ее не обманывать.

108. Русский либерал — бессмысленная мошка, толкущаяся в солнечном луче; солнце это — солнце запада[78].

109. За каждым предметом в природе имеется нечто, что вкладывается в него нашим умом или нашим воображением; это и есть невидимое, что художник должен воплотить в своем произведении[79], ибо это именно нас трогает, нас волнует, а вовсе не сам предмет, нами созерцаемый.

110. Горе народу, которого рабство не смогло унизить, — он создан быть рабом.

111. Граф де Местр говорил: "Преувеличение есть правда честных людей"[80], т. е. людей с убеждениями, потому что честный человек не может не иметь их.

112. Недоброжелательство смертельно для красноречия, если только оно не вызывает негодования или презрения.

113. Есть лица, на которых написано "нет"; человек с убеждениями инстинктивно от них отворачивается.

114. Есть натуры, лишенные способности утверждать что-либо, которые боятся произнести роковое "да", как молодая девушка, брошенная неумолимою волей родителей в объятия ненавистного человека.

115. Слово звучит лишь в отзывчивой среде.

116. Слово — цветок, который распускается лишь в сочувственной атмосфере.

117. Люди, всегда красно говорящие, никогда не бывают красноречивыми.

118. Есть глупцы столь бесплодные, что и солнце гения не в силах сделать их плодовитыми.

119. Есть умы столь лживые, что даже истина, высказанная ими, становится ложью.

120. Болезнь одна лишь заразительна, здоровье — нет; то же самое с заблуждением и истиной. Вот почему заблуждения распространяются быстро, а истина так медленно[81].

121. Бог создал красоту, чтобы помочь нам понять его[82].

122. Очевидно, что в тот день, когда Бог предоставил человеку свободу воли, он отказался от части своего владычества в мире и предоставил место этому новому началу в мировом порядке; вот почему можно и должно беспрестанно взывать к нему о пришествии царствия его на земле, т. е. о том, чтобы он соблаговолил восстановить порядок вещей, господствовавший в мире, пока злоупотребление человеческой свободой еще не ввело в него зло. Но просить его, как этого требуют некоторые из наших учителей, чтобы царство его наступило на небе, бессмысленно, потому что там царство его никогда не прерывалось, так как мы знаем, что умы, по своей природе предназначенные обитать на небе, которые ослушались Бога, были оттуда изгнаны, прочие же, просветленные неизъяснимым светом, там сияющим, никогда не злоупотребляли своей свободой и шествовали всегда по божьим путям. Надо еще сказать, что если бы указанная система была верна, пока не настало царство Бога, он не царствует нигде, ни на земле, ни на небе. Мы хотели бы верить, что это следствие не было утрачено сторонниками этого учения.