Отсекая лишнее

— О, по этому поводу не беспокойтесь. Тут горы вокруг, того что было вчера на севере у нас не будет никогда! Скорей уж рагнарек начнется! — и она сдержанно рассмеялась.

— Вы знаете, вчера ночью я думал, что он уже начался.

— Сильно вас потрепало?

Илья на секунду задумался, почему-то ему захотелось ответить как есть, но он конечно понимал, что не может себе позволить данной роскоши.

— Это было страшно, — не особо покривив душой сказал он, — никогда не слышал, чтобы нечто подобное было у вас. Не хватало только цунами.

— Так оно и было! — подхватило Марта, — Вы откуда, из Рейкьявика? До туда волны ясно дело не доходят, но вот Аурнесхреппюр смыло почти весь! Кстати, по моим сведениям, некоторых людей с местных курортов тоже сюда расселяют. Конкретно к нам никого, но вот в Акурейри точно кого-то привезут.

— Да? Интересно, интересно… — протянул Илья, пытаясь вспомнить что-то, — а это не там ли, где еще пляжи черные?

— Да! — воскликнула Марта, — именно это место. Вы там были?

— Даже искупаться успел!

— Что прям в океане?! — не веря своим ушам, изумилась хозяйка, — так холодно же!

— Знаете, я не почувствовал. Да и многие другие тоже. Прохладно конечно, но вполне терпимо. Приятно, я б даже сказал!

— М-да… — протянула женщина, — не должно так быть… Знать правда, что толкуют.

— О чем?

— Ну как? Обо всей этой смене климата. А конкретно на севере. Откуда вы?

— Россия.

— Ну! Тем более должны знать! Ваша же страна во главе добычи этого нового топлива, как там его?..

— S-Fuel?

— Вот-вот! Оно самое! Помяните старуху, не к добру это!

— Кого-кого? — с притворным изумлением вытаращил глаза Илья, — это вы то старуха?! Побольше б таких! Бросьте, вы великолепно выглядите!

— Правда? — Марта кокетливо сверкнула своими льдинками из подлобья, — ну что ж… Тогда ваша комната 305 — лучший вид.

С этими словами польщённая хозяйка передала Илье ключи и вернула паспорт.

— Спокойной ночи, завтрак с семи до девяти тридцати. Приходите обязательно!

— Обязательно приду! Доброй ночи.

Илья закинул за спину рюкзак и пошел вверх по ступенькам. Те не издали не единого скрипа, чем изрядно удивили фрилансера. И это было еще одно приятное удивление в их, казалось, нескончаемой череде.

Поднявшись и отперев ключом дверь комнаты; настоящим, металлическим ключом, а не мертвой обезличенной карточкой, Бельштейн обнаружил себя в маленьком уютном номере. Стены были облицованы светлой вагонкой, скат крыши косо уходил к потолку, и прямо под ним в особой нише была приготовлена большая кровать, застеленная белоснежными простынями. По фэн-шую, усталому с дороги путнику полагалось принять душ, но свежий запах простыней прямо магнетически тянул к себе, заставая забыть о таких пустых формальностях. Не в силах противиться притяжению, Илья уронил рюкзак куда-то у стены, щелкнул выключателем, гася свет и рухнул, вдыхая кружащую голову, постельную свежесть.

* * *

Бескрайняя чернота и неуемный гул в ушах. Просто как данность, обыденность, которая вроде и есть постоянно, но ты уже научился не замечать ее, принимая как должное и неизбежное. Фосфоресцирующие огни — вспышки в темноте, где-то далеко. Глаза привыкли ко мраку и научились различать окружение, выделяя детали рельефа. Или это не глаза, а что-то другое?.. Взгляд вниз. Там рваными скалистыми краями прорезалась трещина. Нет, настоящая пропасть уходящая еще глубже. И вот в ней-то тьма была абсолютно беспросветной. Края бездны тускло светились по одной только богу понятной причине. Но что это? Свечение, бледное и угрюмое, шло как раз оттуда — снизу, поднимаясь со дна, облизывая острые скалы.