Оценщик. Том 2 (СИ)

— Да я тебе просто голову сношаю, лейтенант, — прохохотал он. — Видел бы ты свою морду… Ой не могу…

Слейпнир облегченно вздохнул, поняв, что сказанное ему просто ложь, не имеющая ничего общего с действительностью…

И тут его осенило.

— Ты солгал мне⁉ — вскричал он.

— Прикинь, — хмыкнул человек в черных доспехах.

— Но ты же нарушаешь Кодекс Предков.

— Прикинь, — подтвердил собеседник.

— Но ты же уйдешь в минус по очкам ССР и тогда не сможешь… Какого⁈ Как это?

Лейтенант смотрел на экранчик наручного компьютера, на котором демонстрировалось увеличение поинтов.

— Как это? — опешил он. — Ты ведь не делаешь ничего хорошего…

— Именно, мой благородный друг, — подтвердил собеседник. — Ах да, забыл представиться. Капитан Смелый.

Лейтенант назвал себя.

Происходящее ему сильно не нравилось, поэтому он не распространялся о себе больше, чем стало известно Смелому.

Неизвестно кто он такой, с какой целью захватил в плен Слейпнира и каким образом он оказался в тоннелях.

Которые, вообще-то, должны быть заблокированы по аварийному протоколу безопасности.

Не говоря уже о том, что научники, чем бы они здесь не занимались, запросто могли оставить после себя многочисленные ловушки.

Или, как минимум, действующую систему безопасности.

Вот только…

— Сколько мы уже здесь находимся? — поинтересовался лейтенант.

— Чуть больше часа, — доверительно сообщил ему капитан. — А что, торопишься уже куда-то?

— Не то, чтобы, но… Кто ты вообще такой и что здесь происходит? — попытал счастья в допросе Хельмшмид.

— А это, правильный вопрос, лейтенант, — ухмыльнулся Смелый. — Мое имя, кстати говоря, Филипп.

И в тот же момент его бронированный кулак ударился в стену рядом с головой Слейпнира.

— Отвечай быстро! Откуда ты взялся и для чего пытался убить мою спутницу! — рявкнул в лицо опешившего лейтенанта Смелый.

Неожиданность произошедшего вспугнула офицера, но тот практически сразу взял себя в руки.

Он знал о подобных способах допроса.

Они довольно эффективны, если обрабатывать неподготовленного к таким перепадам противника.

— В «хороший и злой коп» играют вдвоем, — выдавил из себя лейтенант, без страха смотря в глаза Филиппу.

Не было никаких сомнений, что та придурковатость и непосредственность, с которой общался с ним Смелый, была лишь ширмой, которая позволяла расслабиться допрашиваемому.

Кто ожидает от придурка большего?

Да никто.

И Слейпнир бы попался на эту удочку, сейчас со скоростью полета выстрела лазгана рассказывая все, что того интересует.

Но была в этом небольшая загвоздка.

Хельмшмид не был простым вырожденцем, который никогда не смотрел старые фильмы.

Да и с тактиками допросов он тоже знаком.

То, что пытается провернуть с ним Смелый, сработает на пугливых вырожденцах и мародерах, но не на подготовленном солдате.

Понимал ли это сам Смелый пока не ясно.

Но он точно не прост, хоть и старается показать себя дураком.

За этим фасадом взрослого инфантила прячется солдат, который достаточно умен, чтобы не тащить пленника к своим спутницам и допрашивать его там.

А раз так, то можно предположить, что капитан в первую очередь намеревается узнать версию самого лейтенанта.

А затем сопоставить ее с тем, что знает.

Выходит, что он не доверяет своим спутникам?

Если так, то все догадки о нем, которые Слейпнир делал, сидя на позиции для стрельбы по синту, неверны.

Человек не на службе синта?

Или догадывается, что «Скай» использует его?

Или что тут вообще происходит⁈

Слейпнир прекрасно представлял, что с ним может сделать человек в броне типа «Ронин».

Оплеухи и пощечины, которыми его награждал Смелый до этого, покажутся детской игрой, если все перейдет на более категоричный ранг допроса.

А значит, доводить до этого не стоит.

— Почему ты со «Скай»? — спросил он прямо.

— О, да ты ревнивый муж, что ли? — удивился Филипп.

— Что ты несешь? — возмутился лейтенант, отметив, что показания на индикаторе очков у капитана снова увеличились.

Как это возможно?

Неужели капитан стоит за тем, что ССР перестала подавать признаки жизни, а вместо нее появилась неизвестна «Злодейка»?

Если воспользоваться аналогией «говорящие названия», то, быть может, Слейпнир как раз и не мог получить очки по той причине, что действовал согласно законам морали, а нужно наоборот?

Это следовало проверить.

— Радость для себя и горе для врагов, — опять же заговаривал зубы капитан своему собеседнику.

И с этим приемом Слейпнир тоже был знаком, и отнюдь не в теоретической плоскости.

Служба безопасности использовала простые ничего не значащие вопросы и ответы для поддержания разговора с допрашиваемым.

Это позволяло устанавливать эмоциональный контакт в большинстве случаев — психика большинства людей такова, что не позволяет отмалчиваться или грубить в открытую тому, с кем он только что мило беседовал.

Существовали многие вариации подобной техники.

Предложение закурить, перекусить, привести себя в порядок перед допросом — все зависело лишь от воображения допрашивающего.

— Вы знаете все обо мне, но я не знаю ничего о вас, — начал свою игру Слейпнир. — Ни кому вы служите, ни почему здесь оказались…