Отшельник

- Вот истерик только не надо, ладно? Не тем ли до зоны занимался? Вот и продолжай. Штерна приплюсовал ведь уже…

Кулак, внимательно глядя мне в глаза, угрюмо кивнул и сплюнул:

- Хочешь еще немного походить добропорядочным американским бизнесменом? Ну, побудь пока…

Он шагнул, было, обратно, но обернулся:

- А с молчаливым что?

Я размышлял ровно секунду. Никого из них силком сюда не тащили. Знали, чем может кончиться. А значит…

- То же.

Глава третья ЖЕНЩИНА И СМЕРТЬ

Снова я сижу за столом во дворе своих сибирских Пенатов и ловлю себя на том, что уже третью минуту тупо мешаю ложечкой давно уж растаявший сахар в стакане чая. На душе пусто. Сделал, что хотел, а радости нет. Понимаю, что совершил преступление, если на жизнь смотреть через призму Уголовного кодекса. Уверен, что местные жители только спасибо сказали бы, догадайся они, кто уничтожил банду, терроризировавшую окрестности. Но не знаю, хороший ли совершил поступок или отвратительный. И задумываться не хочу. Сделал то, что должен был сделать. И не мог иначе.

С шумом прихлебываю крепкий ароматный чай. Хорошо бы пива, но покойнички все горячительное и даже слабоалкогольное вылакали. И я уже отправил Тимура в Томск, наказав, чтобы он загрузил свой «Ништяк» по самую ватерлинию.

Ханты мои, вернувшись из похода, организовали в доме генеральную уборку, привели все в первозданный вид, даже кровь Василия отскребли с пола так тщательно, что ни один прокурор никакой «измены» тут не нашел бы. Теперь семейство в своем сарайчике уединилось. Варят жуткое шаманское варево из сушеных мышей, подпрыгивают и бормочут заклинания. Это они за упокой души усопшего раба молятся.

На крыльцо вышел Семен.

Вот еще тоже странный тип. Себе на уме. Моим путем идет товарищ, только трупов за ним - вдвое больше. Интересно, к Игрокам имеет ли отношение? Или, по их меркам, мелковат он пока?