Отшельник 2 (СИ)

Самарин поморщился. Даже если бы эти гранаты до сих пор сохранили способность взрываться, то и тогда нахрен были бы не нужны. Процесс приведения этих дивных устройств в боевое положения по сложности очень напоминал вызов демона из преисподней, и всё равно не давал гарантий успеха.

— Ты в армии служил, юноша?

— Вот зачем сразу на личности переходить? — обиделся «бухгалтер». — Не нужны гранаты, так сразу и скажите. Вместо них могу предложить пенициллин и одноразовые шприцы.

— У них срок хранения истёк?

— А как вы догадались?

— Интуиция, твою мать.

— Андрей Михайлович, я бы попросил…

— В просьбе отказано, — Самарин хлопнул ладонью по толстой пачке накладных. — Но если в графе «Итого» первую цифру изменить с пятёрки на четвёрку, готов выслушать любую просьбу.

— Я про мать.

— Чью?

— Не знаю, но вы вроде бы про мою.

— Юноша, я никогда не видел твою мать, несомненно достойную женщину, и ничего не мог про неё сказать. Так меняем цифры или нет?

— Меняем! — согласился «бухгалтер», очень опасавшийся, что вздорный старикашка, несмотря на седую бороду выглядевший лет на тридцать пять, потребует убрать ноль из итоговой суммы. Полученные инструкции позволяли согласиться и с этим требованием, но в таком случае и премия за удачную командировку теряла этот ноль. — Оформим как скидку постоянному покупателю.

— А уже подписанные накладные?

— Перепишу.

И опять какой-нибудь чрезмерно осторожный человек мог бы попенять Андрею Михайловичу на оставленные в документах подписи. Или не попенял, если бы смог заглянуть в лежащие на столе бумажки. А что криминального в том, что человек расписывается в получении: «конфеты СКС артикул 56-А-231 в упаковке», «орехи грецкие 7.62х39», «пастила Бердана № 2», и ещё многого кулинарно-кондитерского? Всё же неизвестные благодетели тоже не пальцем деланные, и в лихие девяностые успешно приторговывали с половиной мира различной сельскохозяйственной техникой. Жатками там, комбайнами, и даже мельницами для тонкого помола сопредельных государств.

— Послушай, юноша, — Самарин так и не спросил имени собеседника с самого начала, а теперь как-то и неудобно было интересоваться. — А зачем вообще возиться с бумажками? Ты мне товар, я тебе деньги — все счастливы и веселы.

— Как можно, Андрей Михайлович? У нас же не частная лавочка, у нас… ой…

— Да я и не слышал ничего, — успокоил «бухгалтера» Самарин. — И заметь, молодой человек, я даже не спрашиваю, питерская у вас кондитерская фабрика, или наоборот, старокремлёвская. Мне это вовсе не интересно.

— Я не уполномочен отвечать на этот вопрос.

— Разве кто о чём спрашивает? Если только… если только мне вдруг захочется ещё чего-нибудь сладкого, или эти запасы закончатся, к кому и куда обратиться?

— Вообще-то директор нашей фабрики… или главный инженер… но если что-то срочное, дайте в любой местной газете объявление о покупке конфет «Мишка на севере» по советскому ГОСТу, и с вами свяжутся.

— «Мишка на севере»?

— Да, он самый.

— Нет ли здесь намёка на известного дизайнера рабочих рукавиц?

— Как вы могли такое подумать, Андрей Михайлович? У нас не частная лавочка, а…

— Понял, — кивнул Самарин и снова взял шариковую ручку. — Давай свои бумажки.

Где-то между Москвой и Тверью Год третий от обретения Беловодья.

Маментий Бартош покачивался в седле и предавался непривычному для себя занятию — он размышлял на философские темы. Сам новоиспечённый сотник слова «философия» не знал, и скажи его при нём вслух, схватился бы за карабин от оскорбления. Да, за карабин СКС, которыми вооружили сотню особого назначения. Давеча князь Беловодский Андрей Михайлович объяснил, что эти буквицы в названии есть сокращение от «Самозарядного карабина Симонова». Только одно непонятно — сам ли Симон, то есть апостол Пётр их придумал, или же кто из его потомков. Кто говорит, что у апостола детей не было? На кол богохульника и еретика! Как это не было, когда наглядное тому подтверждение висит на ремне за правым плечом?

И вообще в последнее время появилось много доказательств, что Господь обращает на Русь самое пристальное внимание и оказывает всяческую помощь, давая понимающим людям явно и ясно видимые знаки. Вот рядом с Андреем Михайловичем едет Филин, по случаю войны сменивший чин и ставший старшим десятником. Так у него на поясе пистоли с Вифлеемской звездой на рукоятках! Большого благочестия человек, потому что тех пистолей аж две штуки.

Филин командует охраной князя Андрея Михайловича, но Маментий подозревал, что у бывшего старосты есть и другие обязанности кроме как обеспечение безопасности, и сбор трофеев занимает в них не последнее место. Вчера сам говорил на дневном привале:

— Война, друг мой Маментий, должна не только кормить сама себя, но и приносить прибыль. Так учат нас полководцы прошлого — Наполеон Бонапарт, Клаузевиц и Евгений Савойский.

— Жидовины?

— Не-е-е, — отмахнулся Филин. — У тех кроме Исуса Навина и Моше Даяна вояк толковых и не появилось. Разве что Голда Меир, но та не воевала, хоть и была бабой со стальными яйцами.