Читаем Отшельник Книга 3 полностью

Отшельник Книга 3

Чезаре Мьянетта не был изгнанником с родины. Наоборот, он пользовался расположением и определённым доверием правящего Флорентийской республикой семейства Медичи, и был послан сюда наблюдателем. Заодно прощупать почву и на месте решить, стоит ли вкладывать деньги в эту весьма сомнительную авантюру. Но в случае успеха заговорщиков и бунтовщиков впереди маячили настолько радужные перспективы, что дух захватывало. Новое государство, это всегда огромные расходы. Пока ещё придут поступления в казну от налогов, пошлин и прочих сборов, а хочется уже сейчас жить красиво, строить дворцы, да и армию на что-то содержать нужно. Одними обещаниями воинов не прокормишь.

А империя, состоящая из нескольких королевств, герцогств, княжеств и так далее, это доход, умноженный на количество этих политических недоносков. Ведь каждый карлик в мечтах мнит себя великаном, и новоявленные правители из кожи вон вылезут, лишь бы отличиться среди себе подобных хотя бы пышностью двора и роскошью увеселений. Это опять кровопускание отнюдь не бездонной казне.

И тут как раз появится семья Медичи, распахивая сундуки с золотом и серебром перед всеми желающими! Ну ладно, не перед всеми, а только перед теми, кто способен отдать долги живыми деньгами, преференциями и льготами, монополией на торговлю, или даже землями с соответствующими титулами. Тоже ходовой товар в Европе, и титулы всегда можно выгодно продать.

— Мы не ссоримся, — успокоил флорентийца последний ногайский чингизид. — Мы решаем важные вопросы, а вежливая словесная шелуха часто мешает разглядеть в них суть.

— Согласен, — кивнул ливонец. — Настоящим воинам надлежит быть грубыми и жёсткими.

— И о жёсткости… — ногаец ткнул в небо указательным пальцем. — Никто не станет возражать и не проявит неуместного человеколюбия, если моя орда сходит за ясырем? За полоном, я имею ввиду. Московиты беспечно расселились по степи и не ждут нас. Привыкли за много лет к безопасности, и нагуляли жирок. Представляете, у них каждый ест мясо три, а то и четыре раза в неделю! А белый пшеничный хлеб вообще каждый день! И масло!

— Хорошо питающийся с детских лет раб вырастает большим, сильным и крепким. Такие пользуются очень высоким спросом и стоят немало денег, — одобрил представитель Венеции. — Я готов купить у вас сразу несколько сотен голов, уважаемый Мингалей-хан.

— Нет, — покачал головой ногаец, — эти не будут продаваться. Они нам самим нужны. А вот на следующий год… Да, на следующий год готовьте золото. Вот только как вы будете вывозить рабов, сеньор Джироламо? Море под московитами, вход в Дунай и всё нижнее его течение под московитами. Разве что по воздуху перенесёте.

Венецианец развёл руками:

— Увы, но людям не дано подняться в небо. Разве что Дедал с Икаром в древние времена, но это для них весьма печально закончилось. Господа не обманешь, и он жестоко карает обманщиков.

— Так что же вы тогда собираетесь делать с рабами? Впрочем, делайте что хотите, только платите звонким серебром. Лучше, конечно, русскими рублями.

— Почему?

— Они не портят монету, подмешивая туда… Ну, вы понимаете. А насчёт рабов могу ответить — если на наших галерах будут сильные и выносливые гребцы, то мы ещё посмотрим, под чьей рукой окажутся и море и Дунай. И за низовьями Дона с Днепром сможем присматривать, собирая пошлины с торговых кораблей. Только на этом озолотимся!

— Вы правы, сеньор! — с одобрением кивнул посланец Флоренции. — Семья Медичи готова вложить в это предприятие… э-э-э… скажем так… двадцать тысяч флоринов.

— Золотом?

— Серебром.

— Ну-у-у…

— Московским серебром, пересчитанным на флорины.

— Это совсем другое дело, сеньор! Предлагаю обсудить это чуть позже, когда решим остальные вопросы.

— А что их решать? — удивился ливонец. — Уважаемый хан идёт за рабами, а мы все дружно выступаем на Крым. Ордену нужно два дня на сборы, а на третий мы выходим. Кто с нами, господа?

Удивительно, но практически все были готовы выступить в поход через три дня. Наверное, боялись опоздать и упустить самое вкусное. Ведь всем известно, что опоздавшему поросёнку достаётся титька возле задницы!

— На Крым, господа, на Крым!