Отсюда и в вечность

Эго празднество было замечательно также тем, что после него Прю довольно долго не видел ни одну из этих девушек, хотя в ту ночь никто из них не предполагал этого.

Когда Прю вернулся в роту к побудке, он увидел на доске объявлений боевой приказ. В приказе говорилось о переводе частей на боевую готовность на срок две недели в связи с возможностью новых диверсий. Их посылали на аэродром Хиккем охранять капониры для самолетов. В полку ходили слухи, что диверсия готовится, но никто не знает, когда она совершится. Прю, собственно, ничего не имел против выезда на две педели в поле. Жизнь в полевых условиях нравилась ему больше, чем жизнь в гарнизонных казармах. Две недели в поле — это неплохо, если, конечно, оттуда можно было бы съездить в город на склоны Мауналани.

Прю воспользовался суматохой, сопровождавшей сборы к выезду, и сбегал к телефону-автомату в баре у Чоя. Альмы дома не оказалось, но Жоржетта выслушала его сообщение и сказала, что передаст все подруге. Прю попросил передать Альме, что две недели — это не так уж много и что они скоро увидятся. Тогда он не знал, конечно, что разлука протянется больше двух недель, и намного больше. Если бы Прю знал это, он, вероятно, попросил бы сказать Альме совсем другое. Но в тот момент он ничего не знал. Прю думал, что сможет теперь выдержать любую «обработку», потому что у него есть пристанище в городе, есть отдушина. И он действительно смог бы ее выдержать. Но случилось так, что к последовавшим событиям «обработка» не имела никакого отношения.

Грохоча и фыркая отработанными газами и пневматическими тормозами, на казарменный двор въехала длинная колонна грузовых машин. Развернувшись, машины остановились напротив казарм второго батальона. Настали последние минуты предотъездных сборов и суматохи. Каждый вспоминал, что он забыл сунуть в вещевой мешок или набор для чистки винтовки, или зубную щетку и пасту, или еще какую-нибудь мелочь. Упакованные вещевые мешки приходилось снова раскрывать, пихать в них забытые вещи и снова упаковывать. Слышалось дружное хлопанье двери, стенных шкафчиков, потому что все доставали из них полевую форму одежды: защитного, оливково-серого цвета, шерстяные рубашки с открытым воротом, заправляемые в краги широкие, спортивного покроя штаны и маленькие шапочки с пехотной малиново-желто-синей окантовкой, которые можно сунуть в карман, если на голову потребуется надеть стальную каску. Наконец солдаты гурьбой спустились вниз, их построили, пересчитали и распределили по машинам. Потом все погрузились, подняли и защелкнули задние откидные борта у машин, моторы заревели, зафыркали, и колонна двинулась к воротам. Прюитту такая жизнь была по душе.

Глава двадцать девятая

За время пребывания на аэродроме Хиккем они сочинили песенку, назвав ее «Блюз сверхсрочника».

Им давно хотелось сочинить такую песенку. Хотелось, чтобы эта песенка была оригинальной, чтобы в ней отразилась действительность их армейской жизни. Они давно собирались ее сочинить, но до приезда на аэродром Хиккем им это не удавалось сделать. Возможно, что, находясь там, в казармах, они никогда и не написали бы ее. Но после того как Блюм ушел в сержантскую школу, Маггио попал в гарнизонную тюрьму, а Прю лишился возможности ездить к Альме, он оказался вместе с Андерсоном и Кларком, а делать им, собственно, было нечего. Это, пожалуй, и явилось основной причиной рождения «Блюза сверхсрочника».

Рота прибыла на аэродром и расположилась биваком у насыпи старой, заброшенной железнодорожной ветки, проложенной сквозь густой низкорослый кустарник в двухстах ярдах от внутренней стороны опоясывающего аэродром забора. Со стороны шоссе, связывающего аэродром с Пирл-Харбором, лагерь скрывала низкая рощица и беспорядочно растущий кустарник. Кроме того, вокруг протянули триста ярдов проволочного заграждения и выставили ряд сторожевых постов— от главных ворот аэродрома до его северной кромки. В целом, если не считать надоедливых москитов, место было прекрасное. Полевая жизнь и служба потекли по размеренному расписанию: два часа на посту, и четыре часа отдыха, и так круглые сутки.

Караульную службу на случай возможных диверсий несли здесь только две трети роты, охранявшие самолеты, а треть роты находилась в пяти милях к востоку, у шоссе к форту Камехамеха, и охраняла от диверсий электрическую подстанцию, которую опоясали спиральным проволочным заграждением. Боксерская команда роты осталась в Скофилде готовиться к ротным соревнованиям.