Отсюда и в вечность

Читая роман «Мартин Иден», Прюитт сделал для себя вывод, что совсем неплохо вести список книг, которые следовало бы прочитать, как это делал Мартин. Среди произведений Лондона оказалось очень много таких книг, которые Прюитт взял себе на заметку, о которых он раньше никогда не слыхал. Свои записи Прюитт вел в маленьком блокнотике, который Альма купила по его просьбе. Заглядывая в блокнот, Прюитт, как ребенок, радовался все увеличивавшемуся списку. Он дал себе клятву прочитать эти книги во что бы то ни стало и с гордостью думал, что при следующей встрече с Мэллоем ему уже не нужно будет лишь слушать его раскрыв рот — он сможет возражать ему, спорить с ним.

Альма принесла книжку Томаса Вульфа, и из нее Прюитт снова выписал в свой блокнот целый список книг, которые нужно прочитать. Скоро в его блокноте оказалось записано столько книг, что, даже по самым строгим подсчетам, ему потребовалось бы больше года, чтобы прочитать их.

Однажды Прюитт вдруг остро почувствовал, что не сможет прочитать всю намеченную литературу, и сразу же потерял вкус к чтению. Другой причиной, положившей конец его увлечению книгами, явилась бурная сцена, которую ему устроила Альма.

Однажды утром она встала раньше обычного и, пока Жоржетта спала, взяла Прюитта в оборот. В то утро он, сидя в кухне, читал еще одну книгу Томаса Вульфа, ту самую, где рассказывалось о молодом пареньке, приехавшем в Нью-Йорк из провинции, чтобы стать писателем. Этой книги Прюитт так и не кончил, не узнал, как сложилась судьба паренька. Войдя в кухню, Альма тут же ринулась в бой.

— Я хочу знать, что ты намереваешься делать? — спросила она, снимая с конфорки кофейник, в котором Прю варил себе кофе.

— Когда? — спросил он.

— Сейчас, завтра, в любое время. — Альма строго взглянула на увлекшегося чтением Прюитта и сказала: — Закрой книгу и выслушай меня. Что ты намерен делать?

— О чем ты говоришь?

— О наших делах, — продолжала Альма. — И хватит тебе читать. Мне надоело все время разговаривать с книжной обложкой.

— А что плохого в наших делах?

— А что хорошего? — ответила Альма. — Мы с тобой почти не разговариваем. Ты смотришь на меня как во сне, как будто даже не знаешь меня. Меня зовут Альма, помнишь? Или совсем забыл? Ты не приходил сюда почти полгода, а потом явился раненый…

— Может быть, это хорошо, что меня ранили. Именно тогда я и вспомнил о тебе, — попробовал отшутиться Прюитт, но шутка получилась невеселой.

— Не можешь же ты рассчитывать жить вот так у нас всегда, — зло сказала Альма. — Мне кажется, настало для тебя время что-то решить. Вернешься ли ты в часть, останешься ли жить и работать здесь, попытаешься ли вернуться в Штаты? Вот я и спрашиваю, что ты намерен делать?

Прюитт оторвал кусочек газеты и сделал из него закладку в книге, там, где кончил читать.

— Честно говоря, я еще ни о чем не думал. А разве это так срочно?

— Ух, какой у тебя невкусный кофе, — произнесла Альма. Прюитт уловил в ее голосе явное раздражение и понял, что она, конечно, недовольна не кофе, а им самим. — Надо было как следует вымыть кофейник. — Альма вылила кофе из своей чашки в раковину, потом вымыла кофейник и, сделав новую заправку, поставила его на нлнту.

Прюитт внимательно следил за ее ловкими движениями. Волосы Альмы все еще были не причесаны после сна, на полотняном халатике виднелись следы пудры. Прюитту захотелось снова взяться за чтение, но он взглянул на строгое лицо Альмы и отодвинул от себя книгу подальше. Альма села напротив него за стол и повторила свой вопрос:

— Ну, так что же ты собираешься делать?

— Ничего. И зачем мне пока беспокоиться? У меня все в порядке.

— Конечно в порядке. Но меньше чем через год я уеду отсюда в Штаты, и ты за это время должен что-то решить.

— Хорошо. Я подумаю. Время еще есть. А пока почему бы тебе не оставить меня в покое?

— Ты, конечно, не поедешь со мной в Орегон, — холодно, даже слишком холодно сказала Альма, — если ты имеешь в виду это.

Прюитт действительно об этом думал, но не сейчас, а давно.

— Разве я просил тебя взять меня с собой?

— Нет, но я не удивлюсь, если увижу, что ты уже собрал вещи, чтобы отправиться в путь.

— Почему бы тебе не подождать, пока я не попрошу тебя об этой милости? Вот тогда бы ты и могла отказать мне.

— Потому что мне вовсе не хочется, проснувшись в каюте лайнера, увидеть тебя рядом.

— Хорошо. Этого не случится. Поверь мне. А теперь успокойся и перестань мучить себя раздумьями о том, что будет со мной. Я уже сказал: у меня все в порядке.

— Конечно. За последние три недели ты только и занимался тем, что сидел дома и почитывал книжечки, напивался и волочился за Жоржеттой. У тебя действительно все в порядке.

— Это тебя и беспокоит?

— Может быть, ты собираешься остаться здесь, после того как я уеду, и переключиться на Жоржетту?

Прюитт уже думал об этом раньше, но его страшно разозлило, когда об этом заговорила Альма.

— Неплохая идея, — ответил он.