Отстающая (СИ)

— Преимущество на вашей стороне, — отозвался будущий священник. — Но вы погубите её… — В его голосе прозвучала неподдельная грусть.

— Напротив. Впрочем, наши мнения по этому вопросу настолько расходятся, что я не буду спорить с вами. — Любовник повернулся к Сансе, и её пробрала дрожь от его взгляда. — Иди сюда, сладенькая.

«Сладенькая». Я опять в милости. Или нет. В постели узнаю. Она поразилась тому, что думает о занятиях любовью с Петиром, как о деле решённом, хотя ещё сегодня утром была уверена, что он больше никогда к ней не прикоснётся… Пальцы, вцепившиеся в рукав отцовской рубашки, не желали разжиматься, от страха подгибались колени. Всё-таки это случилось — он её забирает. Кошмар сбылся. Санса попыталась вдохнуть поглубже, расстегнула верхнюю пуговицу на лифе платья, но это не помогло. Она медленно приблизилась к нему, ожидая какой-то гадости исподтишка, грязного подвоха, однако Петир всего лишь положил руки ей на плечи и целомудренно поцеловал в лоб.

— Милая… — Ещё поцелуй, в губы, практически невесомый. — Я хочу, чтобы ты сняла лишнее.

Санса беспомощно уставилась на него. Последние слова были сказаны твёрдо, в прежнем приказном тоне, и их смысл ускользнул от неё, подавленный интонацией. Лишнее? Что — лишнее? Внезапно она поняла, что он имел в виду, и кровь бесконтрольно прилила к лицу. Он хочет, чтобы я разделась?! Здесь, перед всеми? Санса затравленно огляделась, ища поддержки, но мужчины отводили глаза, встречаясь с ней взглядом, лишь Григор смотрел с жалостью, очевидно, переживая за неё. Мама плакала, повиснув на руке Лотора, которому, судя по вспыхивающим в зрачках нетерпеливым искоркам, надоел этот спектакль. Один Петир бесстрастно ждал выполнения своего приказа, глядя на неё с ледяной полуулыбкой.

— Пожалуйста, не заставляй меня! — взмолилась она, надеясь, что любовник прислушается. — Я сниму, но только не здесь!

— Ты снимешь сейчас, моя прелесть. Я так хочу.

Нет смысла. Лучше подчиниться, иначе он сам меня разденет. Санса начала расстёгивать пуговицы платья, устремив взор в стену поверх головы Бейлиша. Теперь её не страшило ничего из того, что Петир делал с ней, когда они были наедине. Опозориться прилюдно оказалось самым ужасным наказанием из всех, которые он мог придумать. Она знала, что не избавится от воспоминаний об этом унижении до конца своих дней. Слёзы наворачивались на глаза, из-за них очертания предметов и выражения лиц виделись нечётко, и Санса благословляла стыд, вызвавший их. А ты думала, всё будет очень просто, мышка? Рассчитывала выбраться из передряги без потерь, в сверкающем белизной пальто? Ну и дура же ты! Наконец, она расстегнула последнюю пуговицу и остановилась, не решаясь обнажиться.

— Тебе помочь?

Тёплые пальцы любовника скользнули по плечам, стягивая лиф до пояса. Санса услышала судорожный вздох отца, когда завела руки за спину, чтобы снять бюстгальтер. Он упал на пол, и она торопливо стала надевать платье назад, путаясь в рукавах. Петир помог ей, но Санса не сомневалась, что все успели разглядеть её грудь в мельчайших подробностях. Краска вновь залила щёки и шею. Какой позор! Она умоляюще взглянула на Бейлиша, но тот только улыбнулся в ответ.

— Теперь низ, солнце моё.

Санса проклинала себя за то, что надела трусики под пояс для чулок. Придётся отстёгивать пояс… У всех на глазах. Лучше бы он убил меня! Она зажмурилась, чтобы никого не видеть, и приподняла юбку. Нащупала первую застёжку… Пальцы были как деревянные, однако Санса справилась с задачей. Ладони вспотели, ничем не останавливаемые слёзы текли по щекам, капали на платье, но она не чувствовала их. Её больше занимали чужие взгляды, направленные на неё, словно лучи прожекторов, отслеживающие каждое движение. Санса закрыла глаза плотнее, задрала юбку, подцепила пальцами резинку и рывком дёрнула её вниз, забыв о чулках. Дерьмо! Вот же дерьмо! Руки тряслись, и ей стоило большого труда снять скатанные трусики, а затем подтянуть чулки.

— Умница. Мне очень понравилось, — мягко сказал Петир, улыбаясь. — Приводи себя в порядок, милая.

— Я в порядке, — выдавила она и рассмеялась сквозь слёзы.

— Ещё нет, — возразил любовник. — Пояс, радость моя.

Ах, да… Пояс. Санса опустила голову и опять взялась за застёжки, но пальцы отказывались повиноваться. Она подняла на Бейлиша измученный взгляд и тихонько всхлипнула.

— Не получается…

— Петир, время, — холодно напомнил Лотор. — Заканчивай уже.

Любовник кивнул, не оборачиваясь, и Санса ощутила его прикосновение к бедру. Внезапно от двери послышался шум шагов, тяжёлое дыхание показывало, что пришедший запыхался. Она было воспряла духом, однако тут же испытала прилив невыразимого стыда. На пороге стоял Сандор. Он, недоумевая, переводил взгляд с одного из присутствующих на другого, и у Сансы зашумело в ушах, когда она увидела, как засверкали глаза Клигана, заметившего, что делает Петир.

— Что происходит? — спросил он, так и застыв в дверях, будто вкопанный.

— Входи, мальчик, — велел Брюн. — Побыстрее.