Отстаньте, ваше высочество! (СИ)

А мы – в ту чудесную беседку. Правда, прежний восторг испарился вместе с осознанием реальности.

Сьенара Эллен, как тут обращались к замужним женщинам аристократического происхождения, принялась просвещать меня касательно этикета за столом, тех самых обращений, очерёдности, кто, с кем и в какой последовательности должен здороваться.

При этом недовольно поглядывая, как я наминаю блинчики с мясом.

Кофе здесь заменял ароматный напиток кнар, а вот чай – был. Вскоре у меня голова начала пухнуть от тучи нюансов, названий и прочей чепухи.

Бабка рассказывала, пока вдруг не обнаружила, что я налегаю на добавку мясного рагу в сливочной подливе.

– Ты чем это занимаешься? – вопросила изобличающе.

– Гм... а на что похоже? – полюбопытствовала я. Ну может, в этом мире есть – это нечто порочное...

– Это называется «обжираешься», девочка. Миоли предпочитает оставаться худой.

– Хм, ну а я предпочитаю обжираться, – фыркнула я.

Ещё я на диетах не сидела! Мне детдомовской дряни на всю жизнь хватило. Теперь я желаю есть вкусно и много. И между прочим, так гоняю и нервничаю постоянно со своей фирмой, что поправляться просто некогда!

Миоли, конечно, тут сидит изнеженная, бездельничает. Но это её проблемы, а я голод терпеть не собираюсь даже в её теле!

– Всё, хватит! Иди к себе, – холодно оборвала мой пир противная Шапокляча. – Потом продолжим. Бахтияр покажет тебе дом.

Я глянула голодным взглядом на стол, бабка – сердитым на меня. Спорить с ведьмой я не рискнула, но мягкую душистую плюшку всё же упёрла.

Эта Миоли ещё и на диете. Ну где справедливость! За что мне такое?

Бахтияр проводил меня до комнаты, в которой я с жадностью вгрызлась зубами в отвоёванную плюшку.

Приблизилась к окну, с очень смешанными чувствами осматривая цветущий и благоухающий сад, который находился и с обратной от галереи стороны.

За деревьями и кустами просматривалась ограда и даже часть улицы. Правда, её почти не было видно.

Вообще, конечно, хорошо тут. Красиво. Воздух – чистейший! Похоже, никакого бензина ещё не изобрели. Платья потрясные, опять же. Сказка.

Но я никогда не хотела жить в сказке! Вообще никогда в них не верила особо. Жизнь показала не самые милые свои стороны, и я привыкла всё себе выгрызать зубами.

И выгрызла. И была довольна тем, что имею!

И собиралась иметь ещё больше. Потому что редко кому выпадает удача получить грант, но я уйму времени и сил на это положила. И смогла! Параллельно заканчивая институт.

И никакие сказки с принцами мне совершенно не были нужны.

Дверь скрипнула, отвлекая от раздумий. Я поспешила поскорее запихать остатки плюшки в рот, чтобы не отобрали. Подавилась, закашлялась, но всё же упрямо проглотила.

И лишь потом обернулась. Чтобы обнаружить, как Бахтияр аккуратно прикрывает за собой створку.

Вопросительно кивнула, выпучив глаза, потому как чёртова плюшка всё ещё не желала проглатываться.

Бахтияр отставил что-то на столик и поспешил налить мне воды из местного графина.

Поблагодарив кивками, я наконец-то протолкнула в живот свой трофей и с любопытством уставилась на раба.

– Вы просили чеснок, – он повернулся и взял со столика целых две головки.

– Ого! – обрадовалась я.

– А ещё... – Бахтияр приоткрыл салфетку, которой, оказывается, была накрыта тарелка с нарезанным мясом, сыром, хлебом прямо из печи и ещё кусочком тортика.

– Спасибо! Мой спаситель! – от восторга я бросилась рабу на шею и даже чмокнула в щёку.

Он как-то странно закаменел. Но после покосился на меня, улыбнулся.

– Мне нравятся девушки с фигурой, госпожа, – отозвался.

– Ты сам-то не голодный? – спросила я, схватив в охапку тарелку и усевшись на кровать.

– У меня вольный доступ в кухню, госпожа, – отозвался тот.

Хм. А может, и у меня? Нужно будет разведать.

Не то чтобы мне хотелось делиться не самой внушительной порцией... но так уж было заведено между нами с Миленой. Всё – пополам. Мы ведь семья.

Похоже, этот раб тоже каким-то образом стал мне почти как семья. Во всяком случае, самым близким в этом доме существом.

А кстати...

– Милена сказала, ты асур?

Лицо Бахтияра снова сделалось мрачным, нечитаемым.

– Наполовину, – произнёс он.

– Да ты садись, – похлопала я по кровати.

– Мне нельзя, госпожа.

– Ерунда. Садись давай.

– Сьенара Эллен если увидит, накажет, – отозвался раб. После, подумав, сел прямо на пол передо мной, скрестив ноги.

– Кто такие асуры? Объясни, пожалуйста. В нашем мире о них только легенды.

– Какие легенды? – заинтересовался Бахтияр.

Я всё всматривалась в него – обычный мужчина. Ну может, немного красивее большинства из них, так смуглые тёмные мальчики всегда были моей слабостью.

– Они то ли полубоги, то ли демоны, в общем, существа, наделённые силой.

– Примерно так и есть, – кивнул Бахтияр. – Нас здесь не любят и потому боятся. Моя мать была человеком. Ведьмой. Решила, что прекрасно сможет разбогатеть, продав столь ценного ребёнка в рабство.

– Мне жаль, – с ужасом пробормотала я.

Бабы, конечно, всякие бывают. У нас в детдоме больше половины детей были именно брошены, а не так, как мы с сестрой, оставшиеся без родителей из-за несчастного случая.