Отставник

Ожидания оправдались. О нас не забыли, хотя это было понятно и после того, как подняли на зарядку. Командиром оказался средних лет капитан, на груди его заметил несколько боевых наград и знак о полученном тяжёлом ранении.

— Значит так, товарищи слушатели, — говорил капитан, — забудьте о тёплых постелях. Теперь вы не курсанты, а слушатели сержантской школы. Мне всё равно, за что вас отчислили, но имейте ввиду, нарушение устава я не потерплю. Любое неповиновение старшему по званию, нарушение дисциплины и вы в первый раз окажитесь на гауптвахте, а при повторном нарушении, предстанете перед военно-полевым судом…

Суровый голос капитана звучал, отдаваясь в висках. Он прохаживался вдоль шеренги, заглядывая каждому в глаза. Как заметил, я единственный не отвернул взгляд, выдержал его пристальный взор.

В финале своего монолога, капитан поставил нас перед фактом:

— Вас зачислят в разные взводы. Кто в какой, доведу позднее… Смирно! Слушай мою команду! Поступаете в распоряжение старшины, получаете форму, приводите себя в порядок и чтоб на обеде были в подобающей слушателю форме одежды. Вольно, разойдись!

Опять всё заново: пойти на склад, сдать, получить форму. Подшить, подгладить и перед разводом на обед я стоял перед взводными.

— Младший сержант Провоторов, прибыл для дальнейшего прохождения службы! — доложился конкретно ни к кому не обращаясь. Я стоял в канцелярии, где располагалась офицерская комната. Точно к кому, в какой взвод меня определили я не знал и представился по форме всем сразу.

— Позывной присвоили? — задал вопрос офицер.

— Так точно! Бес.

— Младшего сержанта за что получил? — спрашивал всё тот же офицер.

— В личном деле указано, — ответил, так как не знал, что говорить. Приказ мне не зачитывали, просто сделали запись в курсантской книжке и вручили лычки.

— Не груби! Ладно, Бес, разберёмся. Я — старший лейтенант Локутов, командир второго взвода. Позывной Гром. Поступаешь ко мне во второе отделение второго взвода первой роты. Кубрик номер двадцать восемь. Вторая койка справа свободна. У тебя пять минут до построения оставить там вещи и прибыть на построение. Свободен!

* * *

— Товарищ полковник, разрешите? — в кабинет начальника школы постучали.

— Да, входи, что у тебя?

— Ознакомился с личными делами вновь прибывших, — доложил подполковник.

— Нарушители дисциплины, неуспевающие, — предположил полковник.

— Четверо да, а вот пятый, что младший сержант, сам подал рапорт об отчислении из училища.

— И что его к нам направили, если учиться не хочет? Насколько знаю, таких сразу в действующую армию отправляют, без каких-либо поблажек.

— У него огнестрельное ранение. После госпиталя подал рапорт об отчислении.

— Он что, технику безопасности нарушил при обращении с оружием⁈ — полковник встал из-за стола. То, что из-за некомплекта в школу отправляют всех, кого только можно и нельзя, полковник понимал, но, чтобы так грубо нарушившего дисциплину направить для переподготовки… это его возмутило.

— Никак нет. Ранение получено при выполнении воинского долга. За это ему и младшего сержанта присвоили. По успеваемости — отличник, занимался в особой группе, дополнительно. Знаете, в училище такое практикуется.

— Знаю. Но тогда что он тут делает? Продолжал бы учиться, стал офицером, если такой весь правильный.

— Пока не знаю, товарищ полковник.

— Возьми на контроль и разберись. Доложишь. Ещё что-то?

— Да, необходимо согласовать кадровые назначения…

* * *

Распорядок в школе разительно отличался от распорядка в военном училище. Среднее образование на то и среднее, что для прохождения обучения сюда направляют лиц из числа рядового состава воинских подразделений, прослуживших не менее трёх месяцев и показавших себя, так скажем, отличниками боевой и политической подготовки. По этой причине проблем с вливанием в коллектив у меня не возникло, хотя на меня и продолжали смотреть косо, но после двух недель упорных занятий я стал своим в отделении и во взводе.

Что ещё меня удивило, так это отсутствие теоретических занятий как таковых. Только практика. Если огневая подготовка, так это стрельбы из различного оружия и положения. Не было как таковых упражнений номер один или два, а выходили на полигон и стреляли, когда по движущимся мишеням, когда по стационарным в передвижении. Такое обучение мне больше нравилось. Лично меня радовало, что успешно переносил нагрузки и втянулся в бешеный темп, когда нет ни часа свободного времени. Но больше всего меня удивило, что между собой в отделении, во взводе все общались, представляясь позывным. Только к офицерам и старшинам обращались по уставу, согласно званию, хотя на полигоне или при выполнении какого упражнения с участием офицеров, к ним обращались так же по позывному.