Отставник

Заочные курсы специализированного ВУЗа и через полгода я стал дипломированным лесничим. Не думал, что так повернётся судьба, но мне это понравилось. Тишина. Кругом кедровый лес, а главное мало посетителей, изредка изъявляющих желание добраться до самого отдалённого участка в заповедной зоне южного берега озера Байкал. И ещё, мне перестали сниться сны, что долгое время мучали во время выздоровления. Жизнь налаживается, думал я…

— Бес, приём, — заработала рация.

Нехватка желающих занять это место объяснялась отсутствием какой-либо связи кроме стационарной радиостанции, оторванностью и удалённостью от цивилизации. Никому не хотелось сидеть в глуши без интернета, без устойчивой радиотелефонной связи и телевизора. Но последняя проблема решалась установкой спутникового оборудования, а вот интернет и нормальная связь отсутствовали, словно отбрасывая в прошлый век и многим это не нравилось.

— На приёме, Жора! — бодро ответил, зная, что сообщит собеседник.

— Бес, через неделю приезжают наши. Как у тебя там дорога, просохла? — ещё во время совместного празднования Нового года мы договорились, что группой на мой день рождения соберёмся у меня в глуши. Я отговаривал, но друзья настояли, пожелав всё-таки увидеть своими глазами, как устроился, тем более повод выбрали, что и не отвертишься.

— Просохла, доедите, — ответил, предвкушая нашу встречу. Месяцами живя в одиночестве, я не переживал от отсутствия живого общения, но предстоящая встреча с товарищами меня несказанно обрадовала.

— Что привезти?

— На ваш вкус. Изысков не обещаю. Так, по скромному.

— Ага, по скромному, — хмыкнули в микрофоне, — в последний раз как приезжал, едва смог оторваться от такого вкусного хлеба, что печёшь.

— Так это ж не я, а хлебопечка.

— Ладно, понял тебя. Жди через неделю.

Время летело быстро. Надо много сделать, подготовить к встрече дорогих гостей. Впервые я забеспокоился через три дня, когда пропала радиосвязь. В эфире слышались только шумы и помехи.

— Может магнитные бури, — успокаивал себя, продолжая готовиться к встрече, а дел было и впрямь невпроворот. И мусор возле дома убрать, и комнаты приготовить. Вроде Ветер обещался с женой в этот раз приехать, да и Коста со своей половинкой обещал познакомить. Дом-то большой, народа много разместится. Это я так его ласково называл «домик», а пять комнат, плюс хозяйственные пристройки требуют внимания и ухода.

Когда в один из вечеров пропала спутниковая телепередача, основательно обеспокоился. Такое случилось впервые и магнитные бури, как предполагал, виной исчезновению сигнала вряд ли могли стать причиной. Спутников-то много, если один попал под солнечный всплеск, то второй, третий… двенадцатый, наконец, должен тянуть приём-передачу сигнала.

Укладываясь спать для себя решил, что, если утром связь не восстановится, поеду на встречу.

«Может что случилось, а я и не знаю. Служебный УАЗик заправлен, дорогу знаю. Неоднократно по ней, в том числе и во время распутицы, объезжал границы своего участка, так что доеду», — не сомневался я.

Уснуть долго не мог, всё ворочался, а когда проваливался в царство Гипноса[13], возвращались позабытые образы капитана Глена.

От «щёлкнувшего» в голове рубильника, рывком вскочил с кровати. Сознание включилось, будто я проспал всю ночь спокойным, мирным сном, но мельком взглянув на часы, понял, что если и спал, то часа два от силы.

— Что за ерунда, — пробормотал, идя в комнату где стояла рация, но не успел дойти, как яркий свет ударил по глазам и комната потонула в ослепительной вспышке.

Глава 24

Очнулся от невыносимой головной боли. Её словно зажали в тиски и медленно, с каждой секундой сжимали со всех сторон. В ушах звенело, что распознать какой-либо знакомый звук или шум был не в состоянии, а боль такая, что с трудом разжал зубы чтобы закричать, но крик утонул от внезапно прорезавшегося слуха. Полумрак пространства наполняли крики, вопли. Мне показалось, что услышал скрежет чьих-то зубов. С большим трудом сфокусировал расплывшееся от боли зрение и ужаснулся увиденному. Рядом, что смог повернуть голову и осмотреться, лежали тела.

Хотел ущипнуть себя, чтобы очнуться от этого кошмара, но пронизывающая всё тело боль дала понять, что я не сплю.

«Где я? Что случилось???», — с усилием отключал сознание от боли и постепенно она ушла на второй план. Разум до конца не прояснился, но в пограничном состоянии между затмевающим сознание болевым шоком и спокойствием, появилась способность мыслить.

«Первое: надо попробовать пошевелиться», — подумал, напрягая мышцы рук и ног. Они будто после запредельной физической нагрузки были деревянные и не слушались. Не с первой попытки, с большим трудом перевернулся на бок, подтянул ноги к груди и приподнялся, оставаясь стоять на коленях. От представшей картины застыл. В небольшой, примерно четыре на шесть метров с гладкими стенами комнате, вповалку лежали полуобнажённые люди. Одни невероятным образом извивались, корчась от боли. Другие, казалось, неподвижно застыли, изредка вздрагивая всем телом.