Отстегните ремни

Мне опять захотелось спать. Надеть на чистое тело свою старую одежду, с отпечатанными на ней следами последних дней, казалось мне нереальным. Одежду хотелось уничтожить. Лучше всего – сжечь. Выйдя наконец из душа, я долго ходила по квартире, думая, куда бы ее деть, и, наконец, засунула в черный мусорный пакет, найденный под мойкой на кухне, и выбросила в помойку. Все до последнего предмета. Даже нижнее белье и кеды. Порывшись в шкафу, стащила с вешалки большую белую рубашку, которая доставала мне почти до колена, и, завернувшись в нее, опять залезла под одеяло. Электронные часы, стоявшие на тумбочке у кровати, показывали 23:15. Макс так до сих пор и не появлялся.

Наверное, я опять заснула, потому что когда снова посмотрела на часы, светящиеся в темноте красные циферки почему-то уже показывали 00:47. Где-то в коридоре громко хлопнула дверь, и до меня отчетливо донеслись гулкие мужские шаги. Макс?! Шаги удалились в сторону кухни, послышались звуки шуршащих пластиковых пакетов и перезвон бутылок, затем шаги опять вернулись в прихожую и стали приближаться к спальне. Я села в кровати, готовая ко всему. Больной мозг подсказывал, что это опять пришли бандиты, или милиция, или кто угодно. Сердце заколотилось быстрее, и я инстинктивно спрыгнула с кровати и в секунду оказалась за шкафом.

– Солнышко, ты где? – послышался голос Макса, и в комнате зажегся свет.

Я выдохнула с облегчением и выглянула из своего убежища. Макс стоял в дверях, облокотившись плечом о косяк, и выглядел смертельно усталым.

– Что ты делаешь за шкафом? – он удивленно поднял брови.

– Я? – Я оглянулась на шкаф. – Ну так, на всякий случай… Мало ли кто придет…

Макс покачал головой:

– Все кончилось. Ты у меня дома. Никто сюда не придет. Больше ничего плохого не случится. По крайней мере, с тобой… Выходи.

Я оглядела себя и запахнула рубашку плотнее, так и не выйдя из-за шкафа.

– Я не одета.

Макс опять вскинул брови:

– Ну и что?

– Ну…

– Ну, так оденься, если тебя это смущает.

– Мне не во что. Я выбросила все свои вещи в помойку. Я как-то не подумала…

– Да? – Макс казался каким-то рассеянным, почти холодным. Как будто вовсе не был рад встрече. Он вышел из комнаты, и из прихожей послышался его усталый голос: – Там, в шкафу. Возьми себе что-нибудь. А я пока сделаю нам что-нибудь выпить.

Через пару минут я появилась на кухне босиком, завернутая в огромный махровый мужской халат. Макс оглядел меня с головы до ног и покачал головой.

– Ты ничего не стала себе покупать? Я ведь дал тебе денег? Или я забыл?

Я мотнула головой:

– Дал. Да не до того как-то было, если честно… Я, кажется, была в полушоке или не знаю… Я проспала почти весь день. И вылила на себя не меньше тысячи литров воды в ванной. У вас вода платно?

– Что? Ну что ты несешь? Какая вода? Да хоть бы и платно.

Макс смотрел на меня странным и очень серьезным взглядом, в котором была какая-то жуткая смесь горечи, понимания и вины. Я ничего не понимала. Я что-то не так делаю? Я его раздражаю? Он устал? Что-то случилось плохое? Я все-таки опоздала, и его бизнес уже не спасти? Я терялась в вопросах и не решалась задать ни один из них вслух.

– Так ты и не ела, выходит, ничего? – спросил Макс.

Нагнувшись к полу, он зашуршал принесенными пакетами, и на столе быстро выросла кучка белых пенопластовых коробочек, из которых потрясающе запахло едой.

– Вот, заехал, взял take away в ресторане по дороге. Тут утка, баранина, картофельное пюре, какие-то закуски, салаты, что-то сладкое, кажется, тоже положили… Я и сам не жравши. День сегодня был, знаешь… – Макс выразительно помотал головой.

Я заметила, что он очень бледный, и под глазами у него лежат заметные черные тени, а на виске вовсю блестят тоненькие ниточки седых волос. Мне казалось, что раньше я их не видела. Или я никогда по-настоящему на него не смотрела?

Не раскладывая ничего по тарелкам, мы прямо из упаковок быстро и молча поглотили все, что оказалось на столе. Откуда-то появилось вино и бутылка виски, которые пустели прямо на глазах. Жадно засовывая в себя все вперемешку и заглатывая куски, как волк, почти не жуя, я остановилась, только когда все коробочки опустели.