Отстоять Маньчжурию!

— Мне кажется, что он собрался умирать. Я попробовал прощупать это подозрение, но тщетно, ничего узнать не удалось. Когда я поделился с ним своим наблюдением, надеясь на откровение, он рассмеялся и выдал целый ворох странных восточных мудростей, одна страшнее другой. Да и вообще рассуждал о своей смерти, как о чем-то свершившемся. Не явно, но подобное ощущалось. А окружающие либо ничего толком не знают, либо не говорят. Ведь его популярность в Маньчжурской армии чрезвычайна, да и вообще в Маньчжурии. Они там все за него горой стоят. Ну, почти все.

— Очень интересно… — чуть помедлив, произнесла вдовствующая императрица. — Кстати, а что китайцы? Вам удалось переговорить с официальными представителями Китая? Зачем Куропаткин настаивал на этой встрече? Такие секреты…

— Переговорил. Пустое сотрясание воздуха. Меня вновь заверили в дружбе, но посетовали на то, что объявить войну Японии, следуя букве договора, не могут.

— И почему же?

— Казна пуста, — пожал плечами Витте. — Впрочем, этот разговор был ширмой. Вместе с официальным представителем Запретного города прибыл и очень интересный человек — Юань Шикай. С ним-то как раз после официальной части я и побеседовал по представлению Дин Вейронга.

— Дин Вейронг? Это не тот китаец, за которого просил Куропаткин, дабы принять в русское подданство и аттестовать капитаном?

— Он самый, — кивнул Витте. — Фактический руководитель СМЕРШа.

— И что хотел этот Юань?

— Важно пояснить, кто он такой, — осторожно отметил Сергей Юльевич. — Шикай занимает пост наместника Чжили, что очень высоко для империи Цин. Фактически — один из наиболее высокопоставленных сановников. Кроме того, он командир и создатель Бэйянской армии — одной из немногих стоящих военных сил у китайцев. Грубо говоря — самый влиятельный человек Китая, после вдовствующей императрицы Цы Си, разумеется.

— Ясно, — сухо кивнула Мария Федоровна.

— Он сообщил в приватной беседе, что крайне недоволен позицией Запретного города. Он отстаивал вступление в войну с Японией, дабы взять реванш за унижение в Корее, но едва не лишился места за свою настойчивость. И то, что он горячо поддерживает предложенный Куропаткиным план «Все под небесами».

— Что? — недоуменно переспросила вдовствующая императрица. — Как это? Почему я ничего не знаю об этом плане?

— О нем никто не знал, — пожал плечами Витте. — Алексей Николаевич снова всех удивил, решив играть по-крупному и не размениваться на мелочи. Суть плана сводилась к тому, чтобы воссоединить разрозненные осколки некогда по-настоящему Поднебесной империи, созданной великим ханом Чингизом. От русских земель на Западе до китайских земель на Востоке под единой короной. Это он и назвал «Все под небесами», — пожал плечами и глупо улыбнулся Витте.

— Вы мне это говорите серьезно? — удивленно спросила Мария Федоровна.

— Более чем. По словам Шикая, уже весь Китай знает о японском плане «Желтая хризантема» и то, что русские солдаты дерутся за их жизни и будущее. А также о том, что Запретный город предал свой народ. А потому все готово к восстанию, которое Юань и хочет возглавить.

— Так уж и весь Китай? — усомнилась вдовствующая императрица.

— Это я и сам видел. К Куропаткину идут массы добровольцев, готовых помогать. Землю копать, ухаживать за ранеными, а если надо, то и сражаться. Он уже не знает, куда их девать.

— Хм. Допустим. Шикай поднял восстание и что потом?

— Он желает стать наместником в Китае, приняв подданство Российской империи и подведя сам Китай под руку его императорского величества. Ту часть, что сможет взять под контроль, во всяком случае.

— И вы думаете, что Великобритания подобное потерпит? — фыркнула императрица. — Или Франция?

— Шикай готов уже сейчас выставить тридцать тысяч неплохо подготовленных и вооруженных современным оружием солдат. В течение года при должной поддержке он готов развернуть свою армию вплоть до ста тысяч. Я не уверен, что англичане смогут этому что-то противопоставить в разумные сроки, даже если мы останемся в стороне. А ведь мы можем и не остаться…

— Вы после разговаривали с Куропаткиным? Он как-то прокомментировал этот фарс?

— Разговаривал, — кивнул Витте. — От него и узнал, что Юань Шикай хотел бы увидеть себя императором Китая, но его положение при дворе висит на волоске. Слишком много власти он сосредоточил в своих руках. В любой момент его могут казнить. Вот он и ищет выход из ситуации. Готов идти на самые крайние поступки.

— Сергей Юльевич, а вам не кажется, что Алексей Николаевич забывается?

— Я ему то же самое и сказал, — охотно согласился с ней визави.

— И что же? Как он отреагировал?

— Ну… я, право, не смею… — слегка покраснел и потупился Витте.

— Нагрубил? Ах оставьте, здесь лишних ушей нет. Мне хочется знать в точности, что он сказал. Это очень важно.

— Он… — замялся Сергей Юльевич, — он поинтересовался, есть ли у меня яйца, чтобы уже выбраться из-под юбки хрупкой дамы и снять с ее горба хотя бы часть непосильной ноши.

— Вот так и сказал? — округлила глаза Мария Федоровна.