Отстойник

Итак, мы с Миком наскоро оттерли штаны, потом я стащил жилет, сполоснул в воде и, расстелив его на берегу, вытащил «вилсон» для разборки на этом импровизированном верстаке. Повезло – грязи в него практически не попало, а то небольшое (с полфунта) количество, что таки налипло, панически отступило перед очистительным стеблем. Мик немедленно выложил на жилет свой глок, следом за ним второй, поменьше, и еще какое-то время шарил по карманам, но не нашел больше ничего, кроме швейцарского армейского ножа с обломанным давеча о чемодан основным лезвием. Или, по крайней мере, не захотел больше ничего показать. Основной пистолет крепко забился илом, так что пришлось подключать нож, и под шумок я чуть было не прозевал, как Айрин, пошедшая от холода гусиной кожей, выбралась из воды и во всей красе прошлепала к сваленной на берегу одежде, декоративно камуфлируя возмутительную свою мышечную массу трясущимися грабками. Не, а вы знаете, все-таки очень даже тетка. Невзирая ни на какие мускулы. Если бы еще не замерзшая, как Маугли, а мы перед этим не трюхали две мили по болоту, каждые сто ярдов которого стоят самого бурного секса с бешеной овцой, – я бы прямо даже не знаю, как бы себя чувствовал. А тут только и хватило, чтобы одобрительно поаплодировать. Мик поддержал. Айрин, стуча зубами и не в силах потому оскорбить нас вербально, выразительно наподдала ногой россыпь мелких камушков, развеяв ее условно в нашу сторону, подобрала груду своего шмотья и несколько стеблей и уковыляла, припадая на обе ноги сразу, за двухметровую глыбу – видимо, приводить себя в порядок.

– Чаки, проснись! – воззвал Мик, заметив, что Барнет свернулся калачиком и намерен дрыхнуть прямо на камнях. – И так все прозевал!

– Ну маааам, – возразил Чарли отвлеченно, – я уже большой. Я сам умоюсь!

– Ух ты! – восхитился фон. – И давно это с тобой?

– С двадцати семи лет. – Чарли открыл один глаз. – Что там? Долго еще? Можно, я пока посплю? А потом проснусь, и этого ничего не будет… а будет… я просто заснул… на работе… как всегда.

И задрых, скотина бессовестная. И вот этому «как всегда» мы, налогоплательщики… ну, ладно, – они, налогоплательщики, доверяют охрану своей безопасности! Мик со вздохом до него прогулялся, вытащил из кобуры пистолет и притащил на техобслуживание.

– Знать бы, какие тут просторы, я бы не эти пукалки брал, – поделился он гениальной мыслью.

– А чем тебе эти не нравятся?

– Мелковаты по здешней пакости-то. Вот этот, который двадцать футов… я что-то сомневаюсь, что его проймешь такой ерундой.

– Все бы тебе воевать. Пускай с двадцатифутовыми Эл разбирается. Тем более что-то я не припомню, чтобы у нас было что-то кардинально более крупное. Ну скаутский штайр где-то валялся, ну, бенелли…

Мик покосился на Чарли, мирно дрыгающего ногой.

– Было-было.

Так. Это еще что за новости? А то он не знает, что моя мама очень любит приехать без предупреждения, разложить самые неожиданные находки по своему персональному ранжиру и позвонить маме Чарли. Чтобы та, значится, уточнила у сынишки – должен же он понимать во всяких пистолетиках! – куда вставлять невзначай выпавшую коробочку с пульками, дабы ружье не начало стрелять. Был неописуемый случай, когда она не смогла сама сдвинуть коллекционный автоматический гранатомет и пригласила соседей помочь его переставить к окошку, потому как это наверняка телескоп такой странный. Хорошо хоть, что старикашка со снайперкой в тот день сдавал анализы и единственной официальной структурой, заинтересовавшейся сорокамиллиметровым дулом, оказался Билли. А потом домой пришел я и, наскоро увлекши родительницу беседой о низкохолестериновой диете, отволок чертову штуковину глубоко в подвал, где она, кажется, ржавеет по сию пору в разобранном на неопознаваемые части виде. С тех пор я стараюсь не держать дома предметов, за обнаружением которых может воспоследовать разбирательство.

– Откуда это было? И где было, что я ни разу об это не споткнулся?

Мик помялся и потыркал пальцем вверх.

– Там. Под кильками.

Ага! Я знал, что столько килек в природе быть не может.

– Запас карман не тянет, – оправдался фон стесненно. – Там по случаю прихватил раз… другой… и еще разок… В общем, тебе понравится.

Он меня пугает. Последняя штука, которая мне понравилась… нет, последние штуки, которые мне понравились, совсем недавно проследовали за валун с охапкой грязной одежды… А вот дотоле я, помнится, имел неосторожность заметить фону, что выставленный вон на том стенде русский пулемет пятидесятого калибра «корд» вызывает у меня живейшую симпатию. Блин. Если он его и прихватил по случаю – а чем оружейная выставка не случай? – а в дому моем сейчас идет полным ходом разбирательство многого непонятного, в нем случившегося, дешевле будет не возвращаться вовсе. Я понятия не имею, как объяснить наличие российского пулемета, закопанного в кильках. Продукт нереста? Рыболовная снасть? Нашел в канаве, как раз собирался нести в полицию?