Отстойник (СИ)

Мы тесной группой стояли в центре небольшой круглой площадки, мощенной серыми каменными плитами. Саму площадку ограждал невысокий бордюр. В уши ворвался разноголосый шум, создаваемый тысячами голосов. Территория вокруг была густо уставлена многочисленными ларьками, лотками, прилавками, заваленными грудами товаров. Ничем иным, кроме как городским рынком, это место быть не могло. По узким проходам между торговыми точками с трудом протискивались толпы зевак, бесцеремонно отталкивая друг дружку и прицениваясь к товарам. Периодически возникали громкие конфликты, которые, как правило, тут же затухали. Покупатели азартно торговались с продавцами, причем каждая из сторон охотно привлекала к спору праздношатающуюся публику. Дополнительный колорит создавало то, что далеко не все участники действа были людьми. Вряд ли к роду человеческому можно было отнести прямоходящую ящерицу или антропоморфную фигуру йети, густо обросшую оранжевой шерстью.

В отличии от меня, посвятившего предыдущие два часа напряженным переговорам с Искусственным Интеллектом, для остальных членов моей команды появление в новом мире произошло мгновенно. Еще секунду назад они находились на Земле, в головах продолжал звучать голос Гоги, костерящего свою племянницу, и нате вам — чужой мир.

Не приходилось удивляться выражению растерянности на лицах моих друзей и паники в глазах мэра и Ники.

Первым пришел в себя Джон. Вместо того, чтобы взбеленится, мой друг огляделся вокруг и внезапно пришел в прекрасное расположение духа.

— Представляю, как сейчас бесится мой начальник. Наверняка, обвиняет меня в том, что это я сам все подстроил. Боюсь, останусь без квартальной премии. Но веришь, Андрей, оказаться здесь для меня гораздо предпочтительнее, чем прозябать пятьдесят лет на Земле в ожидании решения Большого Жюри.

Потом наклонился ко мне поближе и тихо поинтересовался:

— Зачем оплатил перенос Гоги и Ники? Только не говори мне, что в тебе взыграло человеколюбие, все равно не поверю. Можно было бы потратить кредиты с большей эффективностью.

Похоже, Джон был посвящен в нюансы предстартовой подготовки.

— Решил, что такой жулик как Гоги может понадобится в незнакомом мире. Ну а Ника пошла прицепом, — пояснил я свой поступок.

— Ты командир, тебе виднее, легко согласился со мной Джон. — Что будем делать дальше, командуй.

— Давай сначала осмотримся и послушаем, что говорят.

На фоне всеобщего столпотворения, пустая площадка в центре рынка смотрелась чужеродным элементом. А появление на ней, из ниоткуда, шестерых человек должно было вызвать, по моему твердому убеждению, ажиотаж. Но все, на что мы смогли рассчитывать, это умеренное любопытство со стороны хозяев расположенных поблизости лотков. Причем интерес вызвал не факт нашего появления, а наличие у нас одежды.

Поскольку расстояние до ближайших торговых рядов составляло, от силы, десяток метров, а разговаривать вполголоса здесь не принято, то мне удалось услышать много интересного.

Как и обещал Искусственный Интеллект, проблем с пониманием языка аборигенов у меня не возникло. Только в первые мгновения ощущался некоторый дисбаланс, вызванный непривычными для земного уха сочетаниями, основанными на использовании большого числа шипящих и щелкающих звуков.

Я напряженно вслушивался в каждое слово. Сопоставляя и анализируя. Просто удивительно, как много можно узнать, буквально за считанные минуты, из болтовни зевак, если поставить перед собой такую цель.

Сразу же стало понятно, что прибытие очередной команды — событие достаточно заурядное. Только за эту неделю наш отряд четвертый. Впрочем, терминами отряд или команда, применительно к нам, никто не пользовался. Пришельцев называли не иначе как дикарями или мясом. А вот то, что мы все облачены в какую-никакую, но все же одежду, похоже здорово разочаровал некоторых торговцев барахлом.

Из разговоров стало понятно, что обычно вновь прибывшие появляются на портальной площадке совершенно голыми. Из одежды только торговый браслет на руке. Поскольку местные нормы приличия не одобряют такой стиль, и за нарушение общественной морали дикарей строго карают, то ушлые барыги организовали на этом свой, не сказать чтобы маленький, гешефт.

Сводился он к следующему — в ближайшее время сюда прибудет отряд стражников, возглавляемый самим достопочтенным Аку-Абеном. Далеко не последним человеком в местной иерархии. О нашем появлении стража уже извещена. Начальник городской стражи лично ставит дикарей перед выбором: либо немедленно одеться, либо проследовать в сопровождении стражников в местную каталажку и в тот же день, предстать перед лицом Судьи. Самый гуманный в мире суд несомненно вынесет быстрый и справедливый приговор — отправит дикарей на каторжные работы в местные каменоломни. Тем самым предоставит оборванцам возможность года за три искупить свою вину. Правда на памяти старожилов еще никому не удавалось так долго прожить на каторге. Месяц, от силы два.

Вот после этого объявления наступала очередь торговцев всяческими обносками.