Отступник

Викториан следом за Привратником вошел в какой-то туннель. Тот привел Колдуна в подземный грот с водопадом и озером чистой воды. Откуда-то сверху через щель в камнях пробивался чистый, золотой солнечный луч. В гроте было светло.

У стены стояло гигантское зеркало — огромный щит из полированного металла. В нем Викториан увидел свое отражение — ужасное существо, словно поднявшееся из глубин ада. Маленький сверток одежды был единственным реальным предметом в царстве кошмара.

— Мыло и вода, — проговорил издалека Привратник. Сам он не выходил на свет, оставаясь стоять у входа в грот.

Викториан плескался, скребся. Он и представить себе не мог, что за два дня на человеке может скопиться такое количество грязи. Когда же он вышел из водопада, то в зеркале, хоть с трудом, узнал самого себя — может, немного озябшего. Чудовище со слипшимися волосами, покрытое пятнами крови, исчезло.

Викториан причесался, потом Привратник подозвал его и приказал встать на камень возле глубокой трещины в скале.

— Просушись.

По трещине из недр Земли поднимался горячий воздух. После холодной воды Викториан долго нежился в раскаленных струях. Потом он оделся, подошел к зеркалу. Посмотрел на свое отражение.

— Почему внизу нет зеркал?

— Живущие за зеркалами — враги Древних, — сухо ответил Привратник. Викториан хотел спросить: кто такие враги Древних? Может, они и его враги? Но не решился. Он задал этот вопрос через много лет Зеленому Лику, но это совсем другая история, не имеющая никакого отношения к Жаждущему.

Привратник молча показал Викториану нужный туннель, и вскоре Колдун оказался на поверхности. Вся прогулка вместе с купанием заняла часов пять — раза в три меньше, чем спуск в подземный мир.

Оказавшись наверху, Викториан понял, что совершенно не знает, где очутился. Расспросы, возвращение в город, поиски вокзала… Он едва не опоздал. А ведь ему еще пришлось забирать вещи из камеры хранения! По дороге, правда, он умудрился купить совершенно безумную куклу, какие обычно сажают на заварной чайник, и набор открыток с фотографиями города — официальные дары семье.

Через сутки, вылезая из поезда в северной столице, Викториан был неприятно удивлен, увидев в первом попавшемся киоске точно такую же куклу и точно такой набор открыток с видами, который он купил дочерям.

Так закончилось его Паломничество.

После той командировки Викториан перестал рисовать, потому что, кроме мрачных пейзажей подземного мира, он ничего не мог более изобразить. Через неделю, договорившись с Зеленым Ликом, толкнул в горящую зеленым пентаграмму первую жертву — трехлетнего цыганенка. Получив первые деньги — дьявольское золото, он уволился, по словам его начальника, «загубив карьеру способного инженера».

С тех пор его рабочим кабинетом стала обитель под склепом, а работой — добыча человеческих чувств, которые он собирал в хрустальные сосуды округлой формы, и человеческой плоти, которую он передавал в руки Мясника. Много времени он посвящал изучению различных колдовских книг, сопоставляя написанное в них с тем, что рассказывал ему Зеленый Лик.

ЧАСТЬ 2

Интерлюдия АЛЕКСАНДР ЯШЕНКО, КАПИТАН

Настоящий гражданин, если только у него возникнет подозрение, должен сразу же сообщить о нем представителю власти, полицейскому или ответственному политическому деятелю, например, секретарю любой коммунистической ячейки.

Из «Жэньминь Жибао»

Как бы то ни было, приболел я тогда конкретно. Нет, рука, выздоровевшая самым чудесным образом, была ни при чем. А вот миозит.[1] Боль была страшной. Пришлось намазаться чем попало, всякие там согревающие мази (не скажу, чтобы они оказали сколько-нибудь действенный результат), и отправиться на работу. С миозитом у нас больничного не дают.

Но самое противное во всем этом, что никак не найдешь позу, чтобы ничего не болело. И так сядешь, и этак. То больно, то не больно. Едва заметное движение — и от боли аж на стенку лезть хочется. Вобщем, промучился я до обеда, в обед бегом в аптеку. Купил обезболивающих таблеток. Как говорится — панацея от всех бед. Только толку от них никакого. То ли они на какую-то другую боль рассчитаны были, то ли просто таблетки фуфлыжные, только не подействовали они.

А ведь тут не то чтобы отсидеться спокойно в своем кабинете, тут ведь еще все заходят, детали вчерашней «веселухи» смакуют. И отчет надо писать, и начальство тут как тут. Завалился я к Филимонычу, думал отпроситься. Не тут-то было. Его начальство так вздрючило, что не приведи господь. И не то чтобы за дело, а так, спуская пар, потому что их самих депутат и люди из мэрии построили. Нет, спрашивается, в чем мы-то виноваты! В том, что сынки у них уроды последние? Нет. Но крайние все равно мы.