Отступник

На окраине лагеря, позади палаток, загонов для лошадей и крытых повозок с припасами, стояли телеги, груженные камнями и свинцом, сорванным с крыш соборов в Сент-Эндрюсе и Перте. А еще дальше виднелись шестнадцать осадных орудий, установленных на склоне горы, черные контуры которых отчетливо выделялись на фоне рассветного неба. Вокруг каждой уже кипела работа: инженеры занимались наладкой и ремонтом, а расчеты укладывали камни в захваты требушетов и ложи баллист. Всю территорию обнесли деревянными щитами, на которых дополнительно укрепили вязанки хвороста, дабы смягчить удары снарядов противника.

После трех месяцев осады машины стали для Роберта столь же близкими и привычными, как и лица людей, обслуживающих их. «Викарий», «Громовержец», «Завоеватель», «Буйвол» – все они были доставлены сюда из Шотландии для участия в последней осаде восьмилетней войны. Вдали лучи солнца заливали стены замка, обнажая все трещины и выбоины на их поверхности. От осадных линий вверх по поросшему травой склону вела дорога, которая заканчивалась у моста, переброшенного через ров у наружных стен замка. Его каменная кладка резко обрывалась в нескольких метрах от массивной надвратной башни, вход в которую наглухо закрывал поднятый подъемный мост. Мост и дорога была усыпаны обломками, так же как и склон горы. Берега рва были усеяны стрелами, и на ветру трепетали обрывки одежды там, где среди обломков лежали мертвые тела. Роберт окинул взглядом стены Стирлинга, выискивая новые повреждения, появившиеся после того, как он смотрел на них в последний раз. Это вошло у него в привычку; ритуал, отмечавший наступление нового дня ожидания, в то время как нетерпение жгло его изнутри, как огнем. Минуло уже четыре месяца, а он до сих пор не получил никаких известий.

И тут его внимание привлекла группа людей, собравшихся возле двух двадцатифутовых баллист – «Победоносца» и «Громовержца». Среди них был и король Эдуард, на целую голову возвышавшийся над остальными. В лучах рассвета его мантия казалась залитой кровью, и на ней сверкали золотом три льва. Король разговаривал с одним из своих старших инженеров. Рядом стоял Хэмфри де Боэн, который приветственно помахал рукой, завидев Роберта. Подойдя к графу, Роберт сразу же ощутил атмосферу всеобщего восторженного ожидания: мужчины возбужденно переговаривались, потягивая вино, которое пажи короля раздобыли в городе позади лагеря. Он заметил три новые телеги, которых не было раньше – должно быть, они прибыли ночью, – и из двух еще не выпрягли быков. Из одной телеги выгружали сферические глиняные сосуды, горлышки которых были заткнуты войлоком. С задка другой солдаты опускали на землю большие деревянные бочки.

– Доброе утро, – с улыбкой приветствовал его Хэмфри.

– Что это? – поинтересовался Роберт, обратив внимание, с какой осторожностью солдаты передают друг другу горшки и складывают их подле «Громовержца».

– Королевский сюрприз. – Хэмфри подал знак пажу; тот подбежал к ним с кувшином и кубком, наполнил его и передал Роберту.

Роберт уже слышал о сюрпризе, который Эдуард приготовил для гарнизона Стирлинга, но помимо слухов о том, что король познакомился с ним во время крестовых походов, ничего конкретного разузнать не смог. Но, что бы это ни было, он видел, с каким нетерпением ожидает его король, особенно учитывая тот факт, что осадные машины, количество которых само по себе внушало уважение, лишь бессильно клевали стены замка. Стирлинг, вознесшийся на скале и охранявший единственный мост через Форт, оставался неприступным.

Замок защищал небольшой шотландский гарнизон под командованием капитана Уильяма Олифанта, который упорно отказывался сдаваться, заявив на переговорах, что замок был вверен его попечению Джоном Баллиолом и только по его приказу он готов будет сдать его. Имея обширные припасы, он со своими людьми мог держать оборону сколь угодно долго. Поговаривали, что защитники крепости пережидают ожесточенные бомбардировки в пещерах, вырубленных прямо в скале, а в промежутках между ними вылезают наружу, чтобы подстрелить неосторожного инженера. С мрачным удовлетворением Роберт наблюдал за растущим раздражением Эдуарда, поскольку осаде не было видно ни конца, ни края. А ведь король был очень близок к победе. Большинство шотландских магнатов капитулировали, разрабатывался новый статут для управления страной, и Эдуард подчинил своей власти почти все замки. И только Стирлинг и Уильям Уоллес – пропавший без вести после неудавшегося рейда в Лес – не давались ему в руки, хотя оба имели жизненно важное значение для его господства над Шотландией.

– Осторожнее!

Это заорал старший инженер. Двое мужчин, выгружавших бочку из телеги, уронили ее на землю. Роберт заметил, как из трещины в боку просыпался мелкий серо-желтый порошок.

Оставив короля, инженер поспешил к ним.

– Собрать все до последней крупинки! Клянусь Господом, вы что, хотите сжечь весь лагерь? Милорд, – взмолился он, поворачиваясь к королю, – отошли бы вы в сторонку, ради Христа.