Отступники

– Это правильно, так и надо… Где это было?

– В Ульяновке дом. Мирон может вернуться. Если он там, его сделать можно.

– Слышь, Эфиоп, а это вариант! – загорелся Юра. – Эта падла Сантоса сделала.

– А как Сантос к нему попал? – озадаченно спросил Коля Эфиоп.

– Да, как Сантос к Мирону попал? – Вопрос адресован был Игорю.

– Не знаю. Его вечером привезли, из машины вытащили, в дом завели. Лицо уже было разбито. Не так сильно, но было…

– Он с Викой должен был поговорить, – сказал один браток.

– Может, Вася его подставил? – спросил второй.

Эфиоп ушел, увлекая за собой Юру. Минут через пять вернулся и потащил Игоря за собой.

Дергун подходил к лестнице, когда кто-то вдруг набросился на него сзади, обручем из мышц и костей обжав его шею. Эфиоп резко развернулся и схватил парня за ноги.

– Извини, братан! Если ты братан!

Его уложили на спину, заломили руки за спину, связали, затащили в кладовку возле кухни, там и закрыли. Какое-то время Игорь слышал голоса, шаги, потом вдруг все стихло. И не спать бандиты легли, а покинули дом. Он был связан по рукам и ногам, веревки крепко стягивали запястья и голени, перекрывая ход крови. Если через сутки его не освободят, гангрена гарантирована… Но его могли убить еще раньше. Все-таки к бандитам он попал, а не к пай-мальчикам на новогодний утренник.

* * *

Снова за дверью шаги и голоса, и непонятно, кто ходит по дому – заводские или мироновские бандиты. И ночь прошла, и день уже давно наступил – об этом можно было понять по свету, который пробивался в щель между дверью и стеной. Глаза у Игоря давно уже привыкли к темноте, он видел банки с закатками на полках кладовой, ящик с тушенкой, мешки с крупой и сахаром. Но взять он ничего не мог, да голод его и не одолевал. Есть хотелось, но терпеть можно. Куда сильней хотелось пить. И до ветру тянуло нестерпимо.

Наконец, дверь открылась, и он увидел возвышающегося над ним Юру Телегу.

– Извини, братан, подстраховались мы. – Браток сорвал пластырь с его губ, перевернул Игоря на живот, достал нож, но веревки перерезать не спешил. – Ты это, не быкуй. Мы должны были узнать, кто ты такой. Ты Рубанок?

– Нет.

– Дырокол?..

– Нет.

– Дергун?

– Ну, Дергун, и что?

– Кто тебе такую кликуху дал?

– Это не кликуха, это фамилия.

– Да?.. Ну, по-любому, свой!.. Быковать не будешь?

Телега срезал веревки, но тут же благоразумно вышел из кладовки. Он помнил, с какой ловкостью Игорь сбил его с ног и взял на прицел.

– Где сортир?

Туалет находился прямо в доме. Когда Игорь вышел из сортира, Телега сказал:

– Ты это, Дергун, извини, перестраховались мы.

– Я это уже слышал.

– Сантоса мы в больницу отвезли, проблемы у него конкретные…

– А у меня не проблемы?

Сначала Игорь снял вязаную шапочку с перебинтованной головы, а затем задрал рубаху – под ней воняла гноем повязка, которую нужно было сменить еще вчера днем.

– Что за беда? – озадаченно спросил Телега.

– Мироновские постарались. По голове арматуриной, здесь ножом…

– Слышь, извини, братан! Хочешь, мы тебя в больницу отвезем?

– Если только в процедурную, – пожал плечами Дергун.

– Давай перекусим, и поехали.

На кухне за столом сидел Эфиоп, а с ним еще двое. Сыр, сало, колбаса, тушенка, хлеб, лук, водка. Ни горячего, ни разносолов. И выглядит братва устало.

– Садись! – Телега взял тарелку, прямо рукой положил в нее со стола сыр, колбасу, поставил перед Игорем.

– Ты это, не дуйся, братан, – пережевывая кусок сала, сказал Эфиоп. – Вдруг ты подсадной?

– А что, не подсадной?

Эфиоп вопросительно глянул на Телегу.

– Дергун? – спросил он.

Тот кивнул.

– Если Дергун, то не подставной. Сантос про тебя слышал. Мирону про тебя говорили. Мирон твою девчонку дернул, да? А ты спросить с него хотел, да?

– Девчонку мою дернул? – нахмурился Игорь.

Не было у него никакого желания посвящать кого бы то ни было в подробности его личных к Мирону счетов. Никто не трогал его Юлю, не было у нее ничего ни с Мироном, ни с кем. Не хотел он для нее дурной славы…

– Ну, Сантос это слышал. Мирон девчонку твою дернул…

– Да, девчонку мою украл. Только я ее сразу отбил.

– Кто такой Симон?

– Не знаю такого.

– Ты ему башку отбил, а Сурка кривым сделал.

– Ну, я дрался с какими-то. Из-за девчонки…

У Игоря вдруг закружилась голова, но не столько из-за травмы, сколько из-за дикой усталости. И в сон потянуло. Сейчас бы в мягкую постель.

– Дрался, дрался… – Телега кивнул, глазами показав на повязку на его голове. – Ножом его пырнули. Повязку надо ехать менять.

– Если повязку, зачем в больницу? Машку сейчас вызвоним, она все сделает… Валек, сходи, позвони Машке, – распорядился Эфиоп.

Жилистый парень с угрюмым лицом кивнул и, с уважением глянув на Игоря, вышел из-за стола.

– Костя, давай на шухер!

Устрашающего вида громила даже не глянул на Игоря. Он неторопливо поднялся из-за стола, вышел из кухни. В прихожей клацнул затвор.

– Там, у Мирона, тебя чеченцем назвали, – Эфиоп с интересом смотрел на Игоря. – В Чечне был?

– Был.

– Воевал?

– «За БЗ» у меня и «За отвагу».

– Круто! – не без восхищения протянул Телега.

– Много «духов» замочил?

– Мы Грозный штурмовали, всякое было.

– А теперь, значит, Мирона штурмуешь? Из-за девчонки?