Отступники

Цилиндрический дворец сверкал перламутром, гордо удерживая на своем пике статую антропоморфной коалы. Статуя была одета в настоящий шелковый хитон и сжимала в руках Книгу Зеленого Листа. На книге сидел человек с прозрачными крыльями и махал Реверансу рукой. Второй рукой он обнимал почтового голубя. Птица конвульсивно вскидывала левое крыло.

— Светозверь побери! Совсем забыл…

— Ты что-то сказал, Реверанс? — шевельнула ухом Логика.

Смотритель посмотрел на нее выкаченными глазами.

— Нэф, — сказал он сквозь кулак, сидящий между клыками.

— Ты уверен?

— Гна, — быстро ответил Реверанс.

Человек был в яркой одежде гнусного покроя. Возможно, это была женщина, однако прямых гарантий не дал бы даже Первый. Никто не взялся бы ставить кон с этим раздражающим сочетанием прямых хилых пропорций и гигантских ореховых глаз под каштановыми локонами. Бесполое существо улыбалось Реверансу. Потом поцеловало голубя в клюв и отпустило. Птица медленно рухнула на крышу.

— Пошел вон оттуда, Гастин! — зашипел Реверанс, отчаянно жестикулируя. — Я же сказал вам всем попрятаться! У-Х-О…

— С кем ты разговариваешь? — снова прислушалась Логика.

— Я… Я декламирую балладу Долгих Рек, — неумело солгал Реверанс. — Для услаждения духа.

— О, славно-славно, не многие сейчас… хэ-э-э-эк… А что это за мерзкий звук?

— Какой звук? — хвост смотрителя застыл.

— Словно… Словно стенающий гермафродит, который вымаливает у богов однополость, но явно не хочет, чтобы ему помогли.

— Ну и фантазия у вас, Логика! — нервно воскликнул Реверанс.

Краем глаза он видел Гастина. Тот порхал над коалой и оправлял некую органическую потребность. Он вроде бы извергал ртом не переварившиеся отходы, оставшиеся от хороших музыкальных мотивов.

«Проклятье на мою голову!» — подумал Реверанс отчаянно.

Если воспользоваться общим каналом маггии сейчас — все заметят. Первый, только бы никто не стал проверять историю его контурных трансгрессий из мира людей. Если остальные увидят, что он понатащил в Торкен, пытаясь развлечься на сотый нерест добровольной изоляции, его эпохи на две превратят в колонну для меток.

— Удивительно, да? — пожала плечами Логика. Это было видно по тому, что веки ее вздрогнули от напряжения. — Это было единственное, что пришло мне на ум. А ты ничего не слышал?

Реверанс скосил глаза вправо и вверх: Гастина нигде не было. Рассеивался, опадая вниз, шлейф мертвых бабочек. Когда Гастин «пел», он выделял какой-то ядовитый приторно-сладкий секрет, от которого воняло гнилыми дынями.

— Нет, ничего не слышал, — Реверанс заметил, что его язык свисает почти до груди и втянул его. Зодчего начинало мутить от страха.

Тем временем все население Доминаты Кутарсис построилось позади логики теряющим очертания прямоугольником. Слышался храп и скандалы на почве коллективных игр через выделенные маггические каналы. Давние соперники иллюзорных сражений наконец-то встречались в реальности, заставляли зункулов выкрикивать ругательства и передавать противникам дуэльные свитки с унизительными картинками.

По всему Торкену носился скрежет открываемых врат. Проспекты стеклянного пути оживали. Тишина уползала в сад и там забивалась в уши застывшим кроликам.

Процессия Кутарис медленно потянулась вперед. Реверанс шел впереди, рядом с правым краем Логики. Он пугливо озирался по сторонам, всюду ему мерещились улики собственной безнравственности.

И не зря.

Довольно скоро он невооруженным взглядом начал замечать лежащие то тут, то там чашки, рваную разноцветную бумагу, какой-то невнятный мусор, огрызки. Кал. Реверанс старался уничтожать все следы своих маленьких праздников, но гульба довольно часто разбредалась так далеко, что уследить за каждой пивной бутылкой было невозможно.

Логика, слава светозверю, вроде бы ничего не замечала. Смотритель вспомнил о других Оригиналах и задрожал. Кто-нибудь обязательно заметит мусор. Человечий мусор.

Пресвятой хвост Первого, это что, человечье белье на стеклянной дороге?!

— Что это ты там выбросил в Сад? — удивленно спросила Логика. — Что-то розовое.

— Палый лист, — прошипел Реверанс, пытаясь восстановить дыхание. — Слушайте, Логика, а чем вы занимались в Доминатах? Я ни на что не намекаю… Но, по-моему, раса немного… Раздобрела.

— Хорошо, что ты спросил, — оживилась Логика. — Знаешь, к такой жизни можно привыкнуть. Эти коллективные иллюзорные приключения очень увлекательное занятие. Просто… хэ-э-эк… захватывающее. Находишься в постоянной конкуренции, очки, баллы, метки, не даешь себе лениться. Это очень концентрирует. Никогда еще я не чувствовала в себе такой остроты рефлексов, как сейчас. Кроме того… хэ-э-эк… столько стараний уходит на своего аватара, что поневоле чувствуешь себя создателем. Понимаешь, что не зря живешь. А по поводу твоего замечания… Не думаю, что мы слишком располнели. Разумеется, прежней сухости членов уже не заметишь, но разве нет в нашей жизни места переменам?

Реверанс признался себе, что перемены есть да еще какие. Взять хотя бы его странные увлечения. Но ведь и остальные превращаются змей знает во что.

— Так значит… Вы в основном играете.