Отступники (СИ)

— Неужели страх и деньги сделают меньше? — Гигант обиженно взревел, не понимая, почему он не может отомстить за вчерашнюю гибель своего собрата.

— Страх это клетка, которую легко разрушить отчаянием или яростью. Деньги имеют притягательную силу, но они пыль против неосязаемой власти над равными тебе.

В этот самый момент произошло очередное невероятное событие. Лопнув, как гнилой арбуз, двери кабинета разлетелись мелкой трухой. Затем из дверного проема ударила огненная струя, точнешеньки в епископа, сжигая все на своем пути.

Евлампий даже успел поспорить сам с собой, что эта атака вряд ли убьет псевдо — епископа.

* * *

— Главное будет ошеломить. — Чарма деловито обтерла запачканный кровью нерасторопного ночного охотника клинок и кивнула Луке. Заряд жгучего пламени уже сформировался, и теперь дело было за малым, выбить дверь.

Телохранитель был наготове. Едва заметное усилие и дверь превратилась в труху. Следом ухнул огненный фаербол.

— Хорошо жахнуло. — Воскликнул Лука, первым врываясь в кабинет. Подвергшееся столь кардинальной атаке, помещение было разгромлено весьма основательно. Из шести телохранителей лжеепископа двое были уже мертвы. Один попал под пламя, другой стоял слишком близко к входу. Вот ему-то первым и снес голову Лука.

— В мечи! — Гигант бросился в лихую атаку и с лязгом скрестил клинки с Лукой. Чарма на бегу активировала собственное заклинание защиты, покрываясь рукотворной кольчугой. Наручи и налокотники выросли прямо из рук, а голову прикрыл шлем, по прочности превосходящий любой существующий металл.

— Вы умрете! — прохрипел лжеепископ, яростно срывая с себя обгоревшую сутану. Та слабо дымилась и недурно попахивала паленым.

— Ты первый. — Чарма с задором добила уже второго телохранителя и оставшиеся двое неуверенно пятились от нее.

— Вы даже не предполагаете с кем осмелились связаться! — От голоса князя повеяло пустотой и холодом. Слегка покачиваясь, приходя в себя после огненного купания, он начал трансформироваться в свой истинный облик.

Луке довелось повидать немало разнообразных тварей, на своем веку. Но тут он все-таки вздрогнул. Трещали кости, лопалась кожа, прямо на глазах увеличивались бугры мышц, превращая щуплую фигуру епископа в первостатнейшую нежить.

— Это лич? — Лука ни как не мог справиться со своим оппонентом.

— Возможно. Я плохо чувствую его силу. — Трансформация еще не успела завершиться, как Чарма, проткнув последнего телохранителя, вновь атаковала магией ренегата.

Лжеепископ парировал. Хаос, беспрерывно меняющий саму суть мира, взметнулся крыльями вокруг ренегата, укрыв его от атак Чармы.

— Это один из владык черных бастионов. — Чарма уже не веселилась. Враг явил себя во всей тяжкой силе и был смертельно опасен, для них обоих.

— Ты помнишь, кто из ренегатов после мятежа укрылся в неприступных черных бастионах?

— Не стоит гадать. — Лука досадливо дернул головой. Повинуясь воле темного мага восстали погибшие наемники, пускай их хватило на немного, но свою задачу они выполнили, сдержав нападающую Чарму, пока в кабинет не ворвалась полная спира разъяренных ночных охотников.

Лука торопливо бросил взгляд на Чарму. Та сейчас изо всех сил пыталась сдержать ренегата, переведя поединок полностью в область магического противостояния. А следовательно ночные охотники целиком его забота.

Телохранитель скрежетнул зубами, но выбора у него не оставалось. И принялся меняться. Его плоть взрывалась фонтанчиками черной биомассы, уступая место уплотнениям без каких либо очертаний. Вскоре перед ночными охотниками возникло облако с постоянно меняющимися очертаниями.

— Изменяющий форму. — Простонал кто-то из птенцов. Перед ними висел в воздухе ужас и страх ночных охотников, существо способное в одиночку уничтожить не то, что спиру, целый клан, во главе с патриархами рода.

Схватка закипела с новой силой. Наемники кромсали, били, жгли это облако, полагаясь на силу своего зачарованного оружия и свою скорость. Но ничего не помогало. Лука, принявший свое истинное обличие, расправлялся с наемниками с неутомимостью робота.

— Убить девку! — Ренегат даже не закричал, он завопил от отчаяния. Ему, чтобы уделать изменяющего форму хватило бы одного заклинания. Но для этого требовалось справиться с Чармой.

Но ночные охотники были глухи к гласу своего господина. Ими овладела ярость, застилающая глаза и не дающая рассуждать здраво. Последний оставшийся в живых наемник из ночных охотников с трудом разорвал дистанцию и протрубил в рог, затем отшвырнув треснувший щит, он проревел: «Все, кроме чести…» — и пошел в последнюю самоубийственную атаку.

— Он твой. Я тебе сейчас не помощник. — Лука осел бесформенным облаком на один из трупов. Он потратил слишком много сил и теперь нуждался в энергии. Самый быстрый способ восполнить ее был омерзителен, но очень эффективен.

Ренегат, крутившийся юлой, под непрекращающимся обстрелом Чармы устало, но неимоверно грозно прохрипел: «Ладно небожительница, не будем затягивать с вашей смертью!» И вновь начал менять свой облик. Только на этот раз все произошло не так, как планировала Чарма.