Отступники (СИ)

Я понял, что испытываю к Реверансу чистую, ни с чем несравнимую ненависть. Такой у меня под ребрами еще не было. Он меня достал. Действительно достал. Его двойственная природа, его неотличимая от правды ложь, его сила, его белая одежда и необъяснимая для этакого урода харизма.

А еще он не дал Вельвет убить себя.

Он одолел ее простым взмахом руки.

Он убил ее. Ну конечно! Если бы не его опытные прислужники, она бы не попалась…

Я одернул себя и понял, что снова пытаюсь обрести под ногами почву. Все равно какую. Ненависть к Реверансу вполне подходила. Нужно только тщательно отделить ее… от определенного участка памяти, который пересекал свежий рубец.

Рем был прав.

Он довольно плотно изучил всю мою стратегию и тактику самооправданий за то время, пока я бормотал, мучаясь во мраке убежищ. Я знал, что он следил за мной. Сухолюд подозревал, что я могу в любой момент перекинуться и пойти сдаться арбитрам. А потом орать с последней ступени плахи какую-нибудь пафосную чушь улюлюкающей толпе.

Да, Рем был прав.

Боль осталась, но теперь она была безотносительна. И должна быть такой, пока не исчезнет. И лучше всего пустить ее течение в русло ненависти.

— Ты готов? — спросил Реверанс, заботливо проверяя мои оковы.

— Тебе кто-нибудь уже говорил, что тебе это все просто так с рук не сойдет? — спросил я, почти не шамкая.

— Я сам делал это много раз.

— А можно мне сказать тоже самое?

— Если хочешь.

— Змея с два то, что ты делаешь, принесет радость и свободу хоть кому-то! Ты оболгался настолько, что хочешь теперь столкнуть лбами две одинаковые мерзости. Это только в маггических формулах минус на минус дает плюс. А ты получишь кровавую кучу-малу из которой не выйдут герои и освободители! Только мертвецы и изувеченные.

— Я приму твою точку зрения к сведению, — участливо заверил меня Реверанс.

— Этот тон! — вскричал я, окончательно рассвирепев. — Прекрати строить из себя святую овцу! Дай мне только выбраться отсюда, змеиная рожа! Мы с тобой померяемся силами!

— Запускайте Экстрактор.

Младшие жрецы с готовностью подчинились. На моем плече вдруг появился Цыпленок. Он хитро подмигнул мне и покрепче перехватил клювиком маленький пальмовый росток.

— Иф, — предупредил он.

— Что? — я попытался повернуть к нему голову, но ее плотно держал кольцевой захват. — Что ты задумал?

Он спорхнул с моего плеча и исчез.

— Экстрактор готов, — почтительно шепнули Реверансу.

Он кивнул и положил руку на переключатель.

— Прошу прощения, — сказал он, искоса взглянув на меня.

И сдвинул его вниз…

Я орал и брыкался. Не теряя сознания. Говорят, в такие моменты время растягивается. Ни змея подобного. Оно просто исчезает. Становиться слишком сложным понятием. На время не хватает времени. Маггия шкварча и посвистывая, выходила из меня голубыми потоками. Экстрактор низко загрохотал, распределяя выкаченную силу по кабелям. Все во мне съежилось в ожидании подступающего конца. Непрерывная перестройка организма замедлилась, странные жидкости, неизвестные металлы прекратили свои метаморфозы и начали разлагаться…

И тут переключатель лязгнул во второй раз.

Я с трудом открыл глаза и обнаружил, что на меня несутся зеленые пальмовые лохмы. Зелень ударила мне в живот, и я закачался как марионетка. Вокруг бушевало пальмовое безумие. Взрывались шапки листьев, выстреливали коричневые стволы, мохнатые орехи скакали по полу, на глазах погребая под собой жрецов. Стволам не хватало места, они спутывались и переплетались как лоза. В одном из таких клубков застрял Реверанс. Наружу торчал только его извивающийся хвост.

Через минуту все замерло.

Кто-то подошел ко мне сбоку и принялся, пыхтя и постанывая, снимать захваты.

— Кира? — изумился я.

Она на секунду остановилась передо мной, а потом, молча, принялась за следующую сторону. Я помогал ей левой рукой.

— С вами все в порядке? — спросила она, стаскивая с моей лодыжки последнюю железяку.

Меня повело в сторону, но она подставила плечо.

— Я жив. А это значит, что могло быть и хуже.

— Все эти шипы…

Она выпрямилась, и наши взгляды встретились. Я вдруг представил, что она сейчас видит. Резиновую перчатку, натянутую на большую шишку. И два разных глаза. А еще я широко улыбался, так что на пустые десны она тоже насмотрелась.

Что здесь может нравиться?

— Нам нужно уходить, — Кира встрепенулась и потащила меня за собой.

— Это вряд ли, — затормозил я. — У меня с твоим отцом одна воля на двоих. Причем купчая у него. Понимаешь?

— Он должен быть в беспамятстве, — Кира разрыла кокосовый курган и осторожно провела рукой по чешуйчатому рылу. — О, Первый, надеюсь, я не слишком сильно тебя ударила.

— Пока он без сознания, я могу уйти? — догадался я.

— Да, нужно просто уйти как можно дальше, — Кира поцеловала отца в нос и что-то прошептала ему в барабанную перепонку на виске. Посмотрела на меня.

— Ой-ой-ой, — попятился я. — Не надо так на меня смотреть. Я не собираюсь это комментировать. Ты сделала то, что сделала. Спасибо, конечно, но мне нужно выбираться отсюда.

— Я пойду с вами.

— Ты проводишь меня?

— Нет. Я хочу уехать с вами с острова.

— Что? А как же твой отец?