Отсвет мрака

— В пределах разумного, в пределах разумного… Скажем, пятьдесят.

— Разумник, — коротко комментирует Малыш.

— За какой же риск он хочет срубить такой процент? — бормочу я.

— Может быть, “живой товар”?

— Не слыхал о таком.

— Наложницы для королей из Пекла. Такси-герлс в подпольные бордели.

— В Гигаполисе своих кадров навалом.

— Негритянок маловато. Когда я служил на Востоке, там это уже практиковалось. Правда, речь шла о гаремах.

— Все равно не верю…

В этот момент в правом верхнему углу экрана вспыхивает ослепительно-алый ромбик индикатора, именуемого в инструкциях “флагом экстраординарности”, а сам лаптоп начинает легонько поскрипывать. Это означает, что зарегистрировано употребление в беседе ключевого слова, проходящего по разряду строгой конфиденциальности либо по какому-нибудь “горячему” делу. Фамилия, топоним, кодовое обозначение секретного объекта — все что угодно.

— Что, что он там сказал?! — встрепенулся Ма­лыш.

— Черт, я не расслышал из-за твоих негритянок…

Схемы на экране приходят в движение. Должно быть, высокие договаривающиеся стороны ударили по рукам и пожелали спрыснуть сделку в зале. Или же, напротив, не сторговались и решили разойтись красиво. Хотя мой опыт свидетельствует, что в делах такого масштаба несговорчивый партнер автоматически подписывает себе приговор…

Нет, не девочками здесь пахнет, Малыш. Никогда Иван Альфредович Зомби девочками как товаром не интересовался, не его это профиль.

— Гоша, — говорю я тихо, но жестко. — Спокойно, без суеты поднимайся и топай в элкар. Упакуешься в защиту по полной программе и встанешь у черного хода. Заодно вызовешь группу поддержки.

— А ты? — одними губами спрашивает он, неспешно отодвигая кресло и выпрямляясь надо мной во все свои метры.

— Посмотрю, как они станут расходиться. Если у парней все схвачено, они явятся в зал обмыть договор. Иначе станут уходить тылами. По крайней мере один из двоих. Тут ты его и спеленаешь. Если через десять минут ничего не произойдет, можешь вернуться в зал.

— В полной выкладке?!

— Не обязательно. — Я захлопываю крышку лаптопа. — Будем мирно жевать салаты и ждать подмогу.

— Угу, — мычит он и удаляется тем же манером, как мы и пришли, — через кухню.

Молодец — на лице не написано ничего лишнего. Тунгус мог бы быть доволен. Ну, надо стало человеку! Кто виноват, что мы припарковались у черного хода, и мало ли что он забыл в своем элкаре?..

Но хитрая бестия тунгус не верит.

Против обыкновения он лично катит столик с закусками ко мне. Лично расставляет тарелки, лично наливает первую дозу пива.

— Что-то не так? — спрашивает он, кивая на пустующее кресло Малыша.

— Бог с вами, Сергей Андреевич, — с отсутствующим видом отвечаю я и придвигаю салат поближе. — А что, хлеба в вашем кабачке не подают?

Тунгус устало опускает веки:

— К этому салату хлеб не полагается. Это такой салат, который едят без хлеба.

— Ну-ну…

Кажется, Тунгус успокоился.

Тем более что в зале появляется Зомби. Разумеется, он уже уведомлен о нашем присутствии и абсолютно спокоен. То есть настолько, что даже не глядит в мою сторону. Ему ли с его репутацией опасаться трассеров?.. Тунгус моментально переключает свое внимание на него, потому что Иван Альфредович слывет мужчиной крутым, но полезным. Тунгус устраивает Зомби за отдельным столиком в такой же, как и у нас, уютной нише. Что там происходит я не вижу, но вокруг Зомби возникает некоторая суета: закуска и выпивка — коньяк в приличной бутылке, кажется, армянский — доставляются без промедления. Дальше — больше: Ольга Царикова откалывается от своего детсада и, квалифицированно подрабатывая тощенькими бедрами, перемещается за столик Ивана Альфредовича.

Я меланхолично — могут быть у инспектора ДЕПО свои заботы?! — жую салат, почти не разбирая вкуса. Медленно и так же бесчувственно, как минералку, тяну пиво. Механически отмечаю: пиво мало того что свежее, так еще и неразбавленное… И борюсь с искушением подглядеть в лаптоп — как там ведет себя наш “нечеткий”?

В этот момент “нечеткий” возникает в дверном проеме кухни во всей своей красе.

Я почти не таясь разглядываю этот феномен. Он, как и Зомби, должен знать, что я сижу здесь и пью пиво, так что прикидываться гвоздем мне совершенно не с руки.

Этот тип такой же стертый, как и его схема. Ссутулившись, он кутается в дешевый потрепанный плащик, в жирных пятнах от пищепродуктов и вдобавок продранный под мышками. Мятая шляпа архаичного фасона “член Политбюро” глубоко надвинута на лоб, из-под нее поблескивают большие черные очки. Лица практически не видно. Так, что еще?.. Серые брюки древнего силуэта — я такие носил в молодости, когда со своей “конторой” ездил из Казани в Москву мочить люберов. Паршивого качества питерские туфли не по сезону, к тому же — в жутком состоянии… Такое ощущение, что парень ночевал на помойке. И там же одевался.

Что же заманчивого мог предложить сей экземпляр господину Зомби за неизвестную нам сумму плюс пятьдесят процентов надбавки за риск?