Оттенки космоса

– Хрен с тобой, золотая рыбка. Но сделаем по-моему. Никаких экстренных выходов. По очереди открою и закрою двери. Десяток лишних секунд погоды не сделает, а себя мы обезопасим. Согласен? Тогда облачайся. И мой скафандр принеси заодно.

Через пять минут все было готово. Мы стояли напротив герметичной двери, одетые в специальные костюмы, для выхода в открытый космос. Белого цвета скафандры, как дань уважения прошлому. Правое плечо моего скафандра украшал узор в виде красной полосы с четырьмя золотыми звездочками. Так же имелся шеврон с триколором и вышитой в углу небольшой надписью от производителя – "Заслон".

По плану Герасима Андреевича ничего произойти было не должно, но во избежание внештатных ситуаций он пристыковался возле самого шлюза у технического щитка и вручную прикручивал провода на одну из батарей, закрепленных в специальном контейнере для аккумуляторов, который в свою очередь был пристегнут к переборной панели, чтоб он не отправился в полет вместе со мной. Я же приготовил карабины с дистанционной регулировкой длины троса.

– Готов? – спросил «Муму».

– Нет, – сказал я и улыбнулся, опуская забрало шлема и запуская внутрь костюма кислород из резервуара на спине. Герасим Андреевич повторил мои манипуляции.

– На счет раз… Три, два, раз!

Внутренняя дверь открылась без каких-либо проблем, и я нырнул внутрь отсека, словно в воду. Дверь за спиной вернулась в исходное положение, а в иллюминаторе показалось бородатое лицо Герасима Андреевича. Шлем он уже стянул, значит все прошло удачно.

Я споро отыскал скобу и закрепил на ней фиксатор троса. Размотав его совсем немного, дал отмашку на открытие двери.

Три, два, один. Отсчитал на пальцах Совинов и внешняя дверь, отделяющая мое бренное тело от бескрайнего пространства, распахнулась. Меня, словно пушинку на ветру потянуло наружу.

– Юль, ну объясни ты мне недалекому, ну зачем нам эта поддержка? Что в ней такого особенного? – искренне недоумевал я.

– Эх, Сашка, вроде на инженера учишься, а такой дуболом, – постучала мне по лбу пальчиком девушка. – Пойми ты, это как свободный полет. Как будто ты на уровне облаков или даже нет, прямо в космосе. Над всем этим миром!

Юлька Кощеева с огнем в глазах пыталась втолковать мне, зачем именно ей понадобилось вставлять в наш финальный танец поддержку из старинной мелодрамы про танцоров, которую она меня заставила-таки посмотреть. Сколько уж я намучался, пока настроил этот допотопный агрегат под названием «телевизор» вспомнить страшно.

– Да я не против ее исполнить, но зачем усложнять великолепно отточенный номер? Мы по всем параметрам уже опережаем этих синтетических клоунов. – Предлагаемая Юлькой поддержка с прыжком не казалась такой уж сложной. Она весила от силы килограммов сорок, а я, несмотря на упомянутый ею инженерный факультет, субтильностью, как девяносто пять процентов одногруппников, не страдал. Но зачем вносить технически сложный и неотрепетированный элемент в танец, с которым мы гарантировано возьмем если не первое, то уж второе место точно я искренне не понимал.

– Ой все! – Надулась подруга, а Мурат, сидящий рядом с ней расхохотался и прокомментировал:

– Она же будущий пилот космического корабля, как ты не поймешь, для нее это символ. Так ведь, душа моя?

– Именно, – обиженно протянула девушка, и чмокнула парня в щеку. – Хоть ты меня понимаешь.

– Да куда уж мне до вас, – усмехнулся я. А внутри все сжалось.