Оттенки моего безумия

Мне хочется засмеяться прямо Заку в лицо. Какая глупость! Они устроили самую настоящую инфантильную истерику!

– Ваша проблема в том, друзья… Нет, наша проблема была в том, что мы судили о человеке по его внешнему виду. Если он был груб с кем-то или ставил себя выше других, то мы считали его придурком. Но знаете, как дела обстоят на самом деле? Этот человек пережил больше дерьма, чем мы с вами, вместе взятые. К чему я веду? Пообщавшись с ребятами из братства, я поняла, как сильно ошибалась.

– Вот как, – дергает бровями Зак и, подавляя улыбку, интересуется: – И что же такого драматичного случилось у Блейнушки?

– Я не вправе, да и не обязана раскрывать вам его тайны. Либо отвалите от меня с концами, либо скажите, что вам нужно, – грубо отвечаю я.

Как же хочется, чтобы все это прекратилось. Я уже переборола тоску по бывшим друзьям. Пускай Зак и Рамона были для меня некой семьей, но я все же рискну употребить ту знаменитую фразу, в которой говорится, что незаменимых нет.

– Нам ничего не нужно, просто хотели выразить свои сожаления по поводу того, что ты оказалась такой безмозглой, променяв безопасную дружбу на опасную, – подает голос Рамона. – Мы больше тебя не тронем, но надеемся, что ты будешь помнить то, как нам было комфортно втроем.

Но ведь комфортно – не значит хорошо.

Я смотрю, как Зак и Рамона поднимаются по лестнице и поворачивают за угол. Когда они оказываются вне зоны моей видимости, я снимаю рюкзак и, сев на ступеньку, кидаю его себе под ноги.

Эти двое словно унесли с собой мое прошлое. Я ощущаю пустоту. Мне ничего не хочется. Нужно пойти на лекцию, но я продолжаю сидеть. Этот короткий разговор выжал меня.

Достав телефон и наушники из рюкзака, я включаю на полную громкость Деми Ловато «Only forever». Басы больно бьют по ушам, однако я не убавляю громкость, прикрыв глаза и погрузившись в слова песни.

Не верю, что Рамона и Зак больше не будут приставать, однако мы хотя бы немного, но все же кое-что разъяснили. Не знаю, что будет дальше. Все кажется таким незначительным – наша прошлая дружба, слова, сказанные ими несколько минут назад. Не ощущаю обиды, только какой-то неприятный осадок и маленькую капельку потери.

Может, если бы они приняли мое общение с ребятами, все бы сейчас было хорошо. Пусть все идет своим чередом, будь что будет. Пристанут – отвечу взаимными колкостями, не пристанут – пройду мимо. На самом деле это все мелочи. Дружба приходит и уходит, просто кто-то забывает о существовании бывшего товарища, а кто-то, как Зак и Рамона, пытается обидеть и обвинить.

Сейчас у меня есть Блейн, да и остальные парни хорошо общаются со мной. А еще у меня есть Амелия. В последнее время мы часто проводим время вместе. Без Нелли. Я видела ее пару раз, она была потухшая и бледная. Амелия объяснила это тем, что по ней тоже ударило известие о Дезе, который куда-то пропал.

Кто-то кладет руку на мое плечо. Сняв наушник, я поворачиваю голову и чуть не стону от досады. Это Лана, которая неизвестно откуда появилась, ведь лекция еще не закончилась. Видя сочувствие на ее лице, я хмурюсь, выключаю музыку и убираю телефон в рюкзак.

Что ей нужно от меня? Ее эмоции искренние или нет? Может, Лана тоже хочет поиздеваться надо мной? Что ж, если на это будет хоть какой-то намек, я просто возьму и пошлю ее куда подальше. Больше не стану терпеть никаких издевательств. Достали!

– Я все слышала, – говорит Лана. – Мне надо тебе кое-что рассказать, больше не могу держать в себе.

В последние дни слишком много правды. Я уже не против одной небольшой, но сладкой лжи.

– Слушаю, – коротко отвечаю, отворачиваясь от нее.

– Я не хотела выгонять тебя из комнаты. Зак и Рамона, они… они грозились рассказать руководству университета одну вещь обо мне, о которой я не хочу распространяться. Меня бы не только выселили из общежития, но и исключили из университета. Те вещи, которые нашли под твоим матрасом, они принадлежат мне.

– Как на них оказались мои отпечатки? – спокойно спрашиваю я.

– Я пыталась забрать их ночью три раза, два из которых были провальными. К моему счастью, на третью ночь ты спала слишком крепко, чтобы почувствовать мои прикосновения. Каждый раз я надевала перчатки, поэтому там были только твои отпечатки.

– Умно, – ухмыляюсь я.

Внутри меня не просыпается злость или презрение. Ничего не чувствую, только хочется поблагодарить Лану за то, что она сделала. Этим поступком она открыла мне глаза. Я увидела настоящую сущность друзей, посмотрела на ребят из братства с другой стороны. В моей жизни появились новые, более искренние люди. Черное может оказаться белым, белое черным.

– Мне действительно очень жаль. В тот момент я думала только о себе. Мне было страшно за свое будущее. Та тайна, Хейли, я правда боюсь, что она будет раскрыта. Прости меня, пожалуйста. Не люблю чувствовать себя виноватой.

– Ты сломала мне жизнь, Лана. Я не буду говорить, какие ужасы пережила из-за твоего поступка, но единственное, что ты должна знать, – я не держу на тебя зла и даже готова сказать «спасибо».

– Спасибо? – удивленно спрашивает она.

– Да, Лана, именно так.