Оттенки моего безумия

– Поеду к своей девушке, – вру я и, видя ее растерянность, мысленно аплодирую сам себе.

Естественно, Иля ретируется, осознавая, что со мной и гроша не заработаешь. Но на ее место садится брюнетка и выглядит она не как девушка с панели: на ней джинсы и объемный топ. Но темный цвет волос заставляет меня напрячься. Почему я не чувствую такого рядом с Хейли? Почему, разговаривая с ней, я веду себя так, словно нахожусь с блондинкой? Может, я просто привык к ней?

Взяв коктейль у бармена, она поворачивает голову и, столкнувшись со мной взглядом, широко и дружелюбно улыбается, а я тем временем не переставая любуюсь ее ярко-голубыми глазами. Боже, они необыкновенно красивы. Я ни разу в жизни не видел таких глаз, причем я не преувеличиваю.

– Привет, – произносит брюнетка, и по сравнению с предыдущей девушкой она говорит это как-то… обычно.

– Привет. – Это слово дается мне тяжело, с Хейли все по-другому.

Я хочу, чтобы она была сейчас здесь. Почему-то кажется, что в ее присутствии мне было бы легче. Я привык к тому, что бо́льшую часть времени мы проводим вместе. Сейчас я, как никогда, понимаю, что с радостью оказался бы в том книжном, пускай напряженный, но в безопасности – в безопасности от прошлого. Все брюнетки для меня на одно лицо. Все они похожи на нее. Только Хейли отличается.

Спасибо Нику за то, что окликает меня и втягивает в разговор. Однако я не вникаю в него, мои мысли вновь вернулись в прошлое, картинки которого проплывают в голове. Я пытаюсь отмахнуться от воспоминаний, но ничего не получается, они засасывают меня, словно огромная черная дыра или мощное торнадо. И я не знаю, как спастись от этого. Приходится терпеть нашествие надоедливых мыслей. Сжимая рукой стакан, я слышу треск. Но никто его не замечает. Маленькая трещинка расползается по стеклу. Прикрываю глаза. Это снова произошло. Я опять потерял контроль. Но к счастью, я по-прежнему спокоен, а не разрушаю клуб, избивая до крови каждого встречного.

Проходит час. У Джареда заплетается язык, а Ник истерично хохочет из-за этого. Все трое в стельку пьяные, но я так и не притронулся больше к алкоголю и не принимал участие в веселье. Брюнетка уже давно ушла, время позднее. Я достаю телефон, думая написать Хейли, что дома нас не будет, ведь она должна закончить работу примерно через полчаса.

Но в какой-то момент я задумываюсь. Почему я должен отчитываться перед ней? Этой девчонке ведь не обязательно знать, где мы и что делаем. У нее есть ключ, другие «братья» тоже свалили куда-то на целую ночь, поэтому дом полностью пуст. Хейли двадцать два, и она вполне самостоятельная барышня. Я не буду сообщать ей о каждом своем шаге. Она никто, чтобы знать обо мне все. Вот так-то лучше. И больше даже подумать об этом не посмею.

С этими мыслями я ставлю мобильник на беззвучный режим, как сделали это остальные парни, чтобы как следует отдохнуть и чтобы им никто не мешал. На экране высвечивается непрочитанное сообщение. Когда понимаю, что оно от матери, то почему-то по спине пробегает неприятный холодок. И не зря, потому как в сообщении написаны самые ужасные слова. Но я не позволяю взять эмоциям верх.

«Джез на свободе».

Оттенок шестнадцатый Хейли

По-настоящему прочувствовать, что такое страх, мне удается по дороге домой. Небо затянуто чернотой, улицы окутывает плотный туман, напоминающий первую серию «Дневников вампира». Мне зябко и жутко, я покрепче сжимаю лямку рюкзака, озираясь по сторонам, словно запуганный кролик. Денег на такси нет, а никому из братьев я попросту не могу дозвониться. Гудки идут, но трубку никто не берет, и я не понимаю, почему. Может, опять врубили музыку на всю катушку.

Людные места давно остались позади, сейчас моя задача – пройти пару-тройку узких переулков и как будто вымерших улиц. Впервые жалею, что живу не в центре Нью-Йорка. Я люблю тишину и спокойствие, но в данную секунду мне, как никогда в жизни, нужна суета. Проходя по тротуарам, я бы не вскакивала при каждом шорохе пакета или порыве ветра, из-за которого шелестят листья. После случившегося в заброшенном аэропорту я стала слишком восприимчива ко всем звукам и к темноте. Теперь она ощущается как-то по-другому, угрожающе окружает меня со всех сторон, и спастись от нее можно, только отыскав лучик света, которого сейчас нигде нет.

Когда где-то недалеко падает мусорный бак, я подскакиваю на добрых десять футов и прижимаю к груди руки, которые начинают дрожать. Вечерний холод чувствуется еще сильнее, забираясь под кожу, он сковывает легкие, не давая нормально дышать. Я обрывками ловлю воздух и ускоряю шаг. Встав около ближайшего фонаря, я достаю телефон и вновь пытаюсь дозвониться до кого-нибудь из парней. Но ни Дез, ни Блейн, ни Ник с Джаредом по-прежнему не берут трубку. Как бы ни было страшно, мне все же придется самой добираться домой. Если представить, что сейчас день, а улицы заполнены голосами людей, жить станет легче.