Оттепель

Весь день не хотелось даже задумываться о том, что будет завтра, и что я скажу, даже не знаю, что скажу. Будь как будет, чёрт с ним, я настолько устал и от этой работы, и от тюрьмы, и от постоянного противоречия в своей голове. Почему до появления Ильи Фёдоровича, это место не казалось такой каторгой? Привык и принял всё это, а теперь снова, хочется сбежать. Возможно, увидев выход, я тянусь к нему несмотря ни на что.

Ужасно скучаю по теплу. Раньше не ценил эти мелочи, но сейчас даже не помню, как выглядит солнечный свет, зелёная трава и чистое небо. Всего за полгода смирился.

Почему не могу выбросить его из головы мальчика из сна, и меня волнует его состояние, жизнь. Стоит ли вообще втягивать кого-то в ту жизнь, если соглашусь? Возвращаться и напоминать о себе, к чему это вообще, меня никто там давно не ждёт, а может давно похоронили и не вспоминают.

Всё это в прошлом, а сейчас другие проблемы, и хорошо бы о себе подумать. Я вырвусь из этого места, чего бы это ни стоило. Даже если… единственный выход – то, от чего до сих пор бросает в дрожь, стоит только задуматься…

Надеюсь, со временем смогу свыкнуться и с этим так же, как привык к Сибири.

Утром разбудил знакомый охранник. Судя по всему, он единственный в курсе дела и напомнил о визите Ильи Фёдоровича, хотя как можно забыть то, от чего целый месяц болит голова.

Андрей Владимирович уже не спал и заметил наши переговоры. А что я ему скажу, и зачем. Либо мы вечером снова встретимся, либо больше никогда. Второй вариант звучит куда лучше в моей голове, если не представлять дальнейшее.

Хотелось спросить или рассказать ему, кому угодно. Держать в себе всё это и молчать, когда человек вполне обычно прощается до вечера.

Может, всё же, отказать? Просто совершаю ошибку. Огромную, не поправимую… Понимаю и всё равно совершаю, какой идиот.

Наворотил же дел, и что теперь делаю? Соглашаюсь на то, что, доломает мою судьбу окончательно? Я… всё-таки… Просто слабый трус.

Шаги разрушили мёртвую тишину, и впервые, почувствовал этот неприятный ком в горле. Сейчас решу свою жизнь и, наверное, это будет последний раз, когда выбор остаётся за мной.

А может, отказать, и пусть идёт куда подальше? Но я же и тут не выдержу… Боже… Почему все вопросы такие сложные, почему я такой нерешительный! Чего же так боюсь, будто он хищник, а я беззащитная жертва? Хотя жертва, подмечено, верно, но уж точно не беззащитная.

Дверь открылась и на пороге я увидел это неприятное лицо. Быстро прогнав мысли в голове, я без лишних церемоний готов дать свой ответ. Отказываюсь?..

Глава 2.

– Время на раздумья вышло, каково твоё решение, Никольский? – расслабленным тоном спросил Илья Фёдорович, не проходя в камеру дальше порога.

Поздно думать о верности этих решений. Откажусь и останусь в этой дыре, соглашусь и всё измениться. Страшно измениться, и я не знаю даже, справлюсь ли. Что же хуже…?

– Согласен.

А ведь до последней секунды хотелось сказать «нет». Совсем не правильно, и я точно об этом пожалею рано или поздно.

Усмехнувшись, Илья Фёдорович отошёл в сторону, а охранник жестом подозвал к себе. Ощущение некой смятенности. Хочется верить, что вижу это место в последний раз, дальше проще не будет, но это мой выбор. Нечего терять, нечего приобретать, если смогу быть где-то ещё полезен, то почему это плохо?

Мы прошли в ту часть здания, где я ещё ни разу не был. Тусклый свет практически не освещал длинный коридор, словно подвал настолько глубоко под землёй, что даже воздух сюда с трудом проникал. Из приоткрытой двери запах табака, настолько неприятный, внутри всё перевернулось.

Остановившись в пороге этого кабинета, сразу обратил внимание на огромное окно, в которое пробивался яркий свет солнца. Невероятно, долгожданная свобода так близко и что я вообще задумывался? Ничего не имеет значения, лишь бы скорее выбраться отсюда. Наконец стать хоть где-то значимым звеном, которое выбрали из сотни других, хоть кому-то стать действительно нужным.

Мужчина, сидящий в кресле, спокойно попросил закрыть за собой дверь и достаточно вежливо поздоровался с Ильёй Фёдоровичем. Судя по всему, они хорошо и давно друг друга знают.

Охранник, что привёл нас сюда удалился на какое-то время, но очень быстро вернулся с моими вещами, которые никакой ценности не представляли.

– Всё должно быть так, как мы с договорились. Не хочу иметь с этим парнем проблем в будущем с вашей стороны. – Сказал Илья Фёдорович, осмотрев меня безразличным взглядом.

– На этот счет можешь не переживать. Уговор будет исполнен с моей стороны, но гарантировать полной неприкосновенности, не в моей компетенции, пусть не попадает лишний раз на глаза.

– Вы забыли вернуть кое-что ещё. Думаю, тот пистолет вам не понадобиться. – Вмешавшись в разговор сказал я, держа в руках рваную сумку.