Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года

кому-то, вероятно, очень понадобилось, чтобы Давидка Бурлюк приехал в Советский Союз именно теперь, когда эстетско-формалистические тенденции снова вспыхнули в нашем искусстве.

Я не знаю, какие «откровенные» беседы проведет Бурлюк с нашей молодежью, я только знаю, что для воспитания человека на высоких моральных принципах не всегда хватает четверти столетия, а для превращения его в ничтожество часто бывает достаточно одной пьяной ночи, которую великолепно может организовать и провести нынешний миллионер и американский подданный Давид Бурлюк.

Резолюция Ворошилова (в тот же день): «Разослать членам и кандидатам в члены Президиума ЦК КПСС и секретарям ЦК КПСС» (Аппарат ЦК КПСС и культура. 1953–1957. С. 492).

И вот – контрапунктом к донесению Е. Вучетича – свидетельство молодого в ту пору художника Игоря Шелковского, навестившего Бурлюка в гостинице «Москва», где тот был поселен:

Неисповедимыми путями Володя <Слепян> раздобывает нужный номер телефона и уславливается о встрече с прославленным отцом русского футуризма. Хмурым весенним утром мы <…> судорожно вцепившись в обвязанные бечевкой холсты, поднимаемся по ковровым лестницам на нужный этаж. Еще совсем недавно за знакомство с иностранцем могли посадить и даже расстрелять. Но вот заветная дверь. Бурлюк радушен, гостеприимен. Он благосклонен и поощряющ. Бурлюк в восторге, что молодые художники в России после стольких лет «железного занавеса» его помнят и знают. Вместо обещанных пятнадцати минут мы проводим в многокомнатном номере чуть ли не полный день. Перед нами, начиная с В. Катаева, проходят те, кому назначено рандеву, друзья мэтра. В промежутках Бурлюк поставляет нам информацию о новейших течениях в живописи (Джексон Поллок) (И. Шелковский. С. 124–125).

8 мая. В «Литературной газете» (с. 1) редакционная статья «Жизнь и литература», где сказано: