Отто Скорцени

Правда, об этапе обучения главный герой нашей книги, по непонятным причинам, предпочел не вспоминать. Зато он написал о другом виде подготовки, которую проходили кандидаты в младшие офицеры.

«В феврале 1940 года меня перевели во вторую роту резервного батальона полка лейб-штандарте СС «Адольф Гитлер» в Берлине-Лихтерфельде. Я был инженером, кандидатом в офицеры. Мне предстояли шесть недель интенсивных тренировок в обществе семнадцати– и восемнадцатилетних парней. Так же, как и другие призывники моего возраста – врачи, фармацевты, юристы и инженеры, – я сжимал зубы, чтобы выдержать темп подготовки роты, которую заслуженно называли «лунной». Название это появилось в связи с явным пристрастием командира роты к ночным занятиям, которых у нас было сверх всякой меры», – напишет много лет спустя Отто Скорцени в своих мемуарах. Впрочем, в «лунной» роте он не задержался надолго. Он был переведен в резервный батальон полка войск СС «Германия» в Гамбурге-Лангенхорне, чтобы пройти специальную подготовку. В начале мая 1940 года в Берлине он сдал все экзамены и был зачислен кандидатом в офицеры.

Снова обратимся к воспоминаниям Отто Скорцени.

«Однако в мае 1940 года я оказался в серой полевой форме с орлом на плече на дорогах Голландии, Бельгии и Франции вместе с артиллерийским полком дивизии резерва СС – будущей дивизии “Рейх”, находящейся под командованием “папы” Гауссера. В нее входили артиллерийский полк, состоящий из трех дивизионов легкой и дивизиона тяжелой артиллерии, в котором я служил, и три полка моторизованной пехоты: “Германия”, “Фюрер”, “Дойчланд”. Дивизия очень хорошо зарекомендовала себя как в Брабанте, так и во Фландрии и Артуа. 6 и 7 июня мы с упорными боями перешли реку Сомму: линия Уиганда была добыта».

Впрочем, непосредственно в боях Отто Скорцени летом 1940 года не участвовал. Самое яркое его воспоминание того времени:

«Во время боев и походов по такой прекрасной стране, как Франция, меня поразило отвратительное лицо войны. Руины, брошенные дома, опустевшие деревни с разграбленными магазинами, гниющие трупы, наконец, достойные жалости толпы беженцев: стариков, женщин и детей, – часто прибывших еще из Бельгии, мимо которых мы проходили и проезжали, а иногда кормили их во время привалов. Война между людьми Запада была абсурдом, поэтому перемирие, подписанное с французским правительством 22 июня, показалось мне началом надежного мира в Европе….

В начале декабря 1940 года наша резервная дивизия СС (“SS-Verffigungsdivision”) переименована в дивизию “Рейх” (“Das Reich”). Ее организационную структуру изменили, омолодили личный состав частей и весной 1941 года приступили к смотру боевой техники. Мы прошли маршем – даже несколько раз – через Германию, Голландию, Бельгию, Францию, Австрию, Венгрию, Румынию и Югославию»¹⁵⁴.

30 января 1941 года Отто Скорцени было присвоено первое офицерское звание – унтерштурмфюрера (лейтенанта).

Боевое крещение

В марте 1941 года дивизия была переброшена на юг Румынии. Именно здесь началось участие главного героя нашей книги в Балканской кампании. Вот как он описал свой первый бой.

«Мы начали атаку в воскресенье 6 апреля в 5.59 после пятиминутной артподготовки. Сербы ответили огнем, подорвали одну из наших разведывательных машин и сражались, укрывшись за широким противотанковым рвом, но они были не в состоянии помешать нам перейти его.

Боевое крещение я принял в обществе хауптштурмфюрера Нойгебауера, ветерана Первой мировой войны. Перед началом стрельбы внутри у меня все сжалось, как перед дуэлью на шпагах. Нойгебауер подал мне флягу со шнапсом и сказал:

– Сделайте глоток, Скорцени. Холодно…

Преодолев противотанковый ров, оставляя позади убитых и раненых, мы неудержимо рвались вперед к Панчева. Там стало известно, что наша дивизионная разведгруппа под командованием хауптштурмфюрера Клингенберга первой вошла в Белград, неожиданно для противника.

Меня послали в разведку во главе двух небольших механизированных групп, насчитывающих 24 солдата. Мы прошли через Вршац, настоящий старый австро-венгерский городок. Когда мы осторожно приближались к Карлсдорфу, нас вышло встречать восторженное население: это были местные немцы.

Мне сообщили о появлении сербских подразделений. Миновав населенный пункт, мы вступили с ними в бой на пересеченной местности, поросшей кустарником. Неприятель вел интенсивный, но не прицельный огонь, и все-таки следовало опасаться окружения. Я побежал на правый фланг моей группы, где солдаты удерживали позиции, несмотря на яростные атаки противника. Бой продолжался минут пятнадцать, когда я увидел человек тридцать вражеских солдат, появившихся передо мной из зарослей. Я сразу же приказал прекратить огонь и крикнул сербам, как мог громче: “Стой!”

Застигнутые врасплох, они подчинились моей команде и начали выходить со всех сторон. От неожиданности у меня мурашки побежали по спине. Я думал, что же делать: стрелять или не стрелять? К счастью, часть моих солдат обошла сербов с тыла, и тогда враги бросили оружие и подняли руки вверх.