Отторжение

— Надеюсь, про Божка они ничего не слышали, раз иногородние, — успокоил его Озирский.

— Вот потому и остановил выбор на вашей фирме. Очень надеюсь, что всё у нас получится, — с чувством сказал налоговик.

— Божок — специалист по незаконным проникновениям на объекты. — Озирский встрепал его чёлку. — Если всё пройдёт, как надо, переведёте деньги. Аванс уже поступил.

— Только, пожалуйста, потише! — попросил Симонов. — У меня ведь тоже начальство есть.

— Всё будет шито-крыто. — Андрей поскрипел своей элегантной щетиной. — Давайте ребятам номер телефона, и можете быть спокойны. Как только вопрос прояснится, Роман вам сообщит.

— Ни пуха, ни пера! — Симонов пожал нам руки. — Спасибо за угощение. Всю ночь не сплю — жду. Запоминайте.

Он показал нам с Божком свою визитку. Один из номеров был выделен маркером.

— Насчёт кода и плана дома вам всё объяснит Андрей Георгиевич. А мне, извините, пора ехать. Приятно было познакомиться.

* * *

Ну, вот и всё. Мы едем с Пресни в Братеево. Божок непривычно затих, да и меня не тянет общаться. Конечно, лучше бы мне туда пойти. Но такому амбалу поблизости от дома и внутри него делать нечего. Сразу же все, кто меня увидит, поставят уши топориком. Я уверен, что Божок ничего не забудет. Шифр не такой уж и сложный, особенно после нескольких занятий с Прохором Гаем. Он и Оксанку готовил. Но вот — пропала, не повезло. Если уж планида плохая, тут хоть семи пядей во лбу будь — завалишься.

Божок захватил простынку — для маскировки на снегу. Я ничего в прикиде не поменял. По дороге в Братеево главное — выбраться на Каширку; а там она сама приведёт. Только до Каширки ещё добраться нужно, порулить по улицам и переулкам. То «кирпич» висит, где его раньше не было. Где дорогу чинят, асфальт кладут — это зимой-то! Попадаются аварии на теплотрассах, разные ДТП*.

Никогда ещё так не жалел, что родился в Велиже, рос в Смоленске, а потому плохо знаю столицу. Хоть и освоился за последнее время, но всё равно упущенного не наверстать. Я поехал привычным путём — по Садовому кольцу, по Люсиновской и Большой Тульской. Вырулил на Варшавку а уж потом — на Каширское шоссе.

Кругом темно, падает снег. Меня замучила зевота, да и пить не нужно было. Да чего теперь! Если и здесь оплошаю, надо идти на покой. Не годен окажусь к ответственной службе. В тридцать лет нервы уже ни к чёрту. А накачанные мускулы без крепкой нервной системы — всё равно что вертолёт «Чёрная акула» без пилота. Огромный кусок металла — и больше ничего.

Надо сказать, что мне больше нравится по загородным трассам рассекать. Поэтому из Питера в Москву и обратно всегда езжу на джипе. Правда, сейчас поздний вечер, легче стало. Но скованность определённая есть. То и дело сбрасываю скорость — тут за день наледь образовалась. Особенно когда стали от центра уходить — фонарей меньше, и на душе темнее.

Каширка почти пустая, обгонять немного, а встречных можно по пальцам пересчитать. Нас тоже никто не пробовал обойти. Тем более что повалил такой густой снег, при котором только камикадзе будет лихачить.

Божок показал большим пальцем в окно:

— Во, клёво! Без проблем подойду.

— Пока нормально. Но ты гляди в оба.

Я знаю, что Божок — как зверёныш, кожей чует опасность. Но всё равно предупредил его, чтобы не забывался.

— Не бойся, замаскируюсь. — И он снова замолк.

За платформой «Москворечье» я повернул на улицу Борисовские Пруды, которая и привела нас в Братеево. Мы оказались там даже раньше, чем ожидали.

Нужный дом торчал прямо перед нами — весь тёмный. Только три окошка горели — как раз на двенадцатом этаже. Да еле-еле, от ночника, светилось окно на третьем. Я остановил «Сааб», и Божок выскочил наружу. Провалился по колено в снег, но даже внимания не обратил — принялся высчитывать окна. Ведь этаж-то совпадал, а дальше нужно было сообразить — та квартира или нет. Он рисовал пальцем в воздухе вензеля и шевелил губами. Я сверился с часами — половина двенадцатого. Надо было собаку захватить — якобы с ней гуляем. А то больно подозрительно копошимся. Одна надежда, что из-за темноты и бурана нас никто не заметит.

— Роман, не та хата, по-моему, — наконец-то пришёл к выводу Божок. — Симонов говорил, по два окна на каждую сторону должно быть. А тут на одну — три. Проверю, сколько на другую сторону выходит. Если не та квартира, зайду. Всё равно сползать туда нужно. Надо точно узнать, сто пятая это или нет.

— Те и спать могут. Видишь, все дома тихие.

Я осмотрелся и увидел, что в других корпусах, уже заселённых, мигает всё-таки больше огоньков. Но прав Божок — нельзя уезжать, не проверив нужную квартиру. Вдруг там люди уже спят? Я тоже сверился с планом — нет, светятся не те окна, что нам нужны.

— Роман, я сваливаю, — предупредил Божок.

Достав простынку, он покрылся с головой. Я не успел и слова сказать, как парень слился с метелью. А мне оставалось только курить в кулак, держа пистолет на взводе. Хотя чем я смогу помочь, если до дома метров пятьдесят?