Отцова забота

– Это он прислал тебя? Он? Виктор? – судя по высокому росту, говорила сама староста седьмой группы, Сима Зиновьева. От её толстой пшеничной косы ничего не осталось. Обожжённое лицо искривилось в подобии улыбки.

– Нет, – ответила не раздумывая Машка, но замолчала и почему-то добавила: – Не знаю. И да и нет, наверное. Но… Вас только восемь. Где девятая? Если она хоть когтем тронет Игоря, я…

Преобразившиеся горгульи переглянулись, Сима отрицательно покачала головой.

– Девочка, что мы, фрицы, убивать безоружного мага, – отозвалась она. – Мы его не тронем, а Сашка… Сашки нет. Мы её в болоте заперли. Она оборачиваться перестала и тех двух магов заела. Мы заперли, а ты её чуть не выпустила… Так это не Виктор тебя прислал?

– Не совсем, – осторожно отозвалась Машка, – специально не посылал, но в город нас распределил. В город, где нам и работы-то не нашлось.

– А про нас? Ничего не говорил? – не утерпела другая из «серафимов». Обожжённое, полуобугленное лицо болезненно сморщилось: – Не вспоминал?

Маша усилием воли погнала назад подступающие слёзы.

Вспомнила, с какой неподдельной болью говорил Виктор Арнольдович о «серафимах».

– Вспоминал, – выдавила она, уже понимая, что невесть каким чудом выжившая седьмая группа вкладывала в это совсем другой смысл. – У него фотография ваша в кабинете, на самом видном месте… и говорил про вас, но…

– Но искать-помогать не посылал, – жёстко перебила Сима. Низким, по-настоящему «командирским» голосом.

– Не посылал, – призналась Маша, опуская голову. – Но он же не знает, что вы живы, что здесь! А так бы сам примчался, немедля, в тот же момент…

Лицо Серафимы исказила дикая сумасшедшая улыбка. Кто-то из девчонок захохотал – совершенно нечеловечески.

– Если б сам приехал, мы бы, пожалуй, передрались тут, решая, кто ему глотку перегрызёт, – проговорила одна из девушек, судя по росту и фигуре – Оля Колобова. – Вот славный вышел бы конец для группы семь. А, девчонки?

Маша растерянно глядела на «серафимов». Не призраки, не ангелы смерти, непобедимые горгульи, люди, они, как могли, попытались преобразиться обратно. Сошедшая с ума магия отомстила им жестоко – все обожжены, обгорели, так, что обычный человек с такими ожогами не прожил бы и минуты.

– Это он бросил нас здесь, Мария, – резко сказала Серафима, скрещивая на груди почерневшие руки. – Сначала сделал из нас ангелов смерти, а потом бросил.

Машка отшатнулась, продолжая прижимать руку к горлу, крестик на груди накалился и, казалось, вот-вот прожжёт видавшую виды гимнастёрку.

Это неправильно, невозможно! Это же Отец!..

– Не может быть! – Она сжала кулаки. – Нет, он никогда бы не… он хороший человек. Я знаю. Я у него училась, у него защищалась. Когда Отец о вас говорил, ему было больно, я видела. Он просто не знает, где вас искать, а как только мы ему скажем, он… он приедет, сразу приедет и поможет, честное слово, поможет!

Ответом стало лишь красноречивое молчание. «Серафимы» сошлись все вместе, обступая Машу. На изуродованных огнём лицах – лишь кривые и злобные ухмылки. Как раз горгульям впору.

– Вы зовёте его Отцом, – проговорила наконец Сима, садясь. От влажного мха поднялись струйки пара, сберегаемая – и одновременно разрушаемая магией плоть была разогрета. – А тогда, десять лет назад мы звали Учителем. Или Виктором. Он сам так хотел. Чтобы – как старшего брата. Мы у него учились. И доверяли ему так же, как вы с тем мальчиком, Игорем, что ушёл. И даже больше. А Сашка Швец просто любила его без памяти. Позови он – в огонь бы прыгнула. Хотя…. Когда позвал, все прыгнули. Такой уж он человек.

– Потом началась война, – добавила Оля, вторая Оля, полненькая. Она не сумела перевоплотиться вполне, присела рядом с подругой, укрыв её обгоревшие плечи крылом. – Мы ушли все вместе. Шутка ли, отряд магов. Пусть и девчонки. Но Виктор написал какие-то рапорты, добился, чтобы командование выслушало… и нас тогда, в июне, не раскидали по фронтам, как других. Дали шанс остаться вместе. Мы тогда радовались до невозможности. Как дурочки.

Сима кивнула, подхватывая.

– Ага, первая чисто девичья спецгруппа… Мы ничего не боялись, в смерть не верили. Начали под Борисовом в Белоруссии, пока ещё просто магами, не этими… не «чёрными ангелами». У нас получалось. Пришли первые победы. Первые раны. Но про раны мы не думали, фрицы вперёд пёрли, кто погибал, кто бежал, а кто и того, в плен … А мы побеждали! Учитель тогда говорил о долге и верности. Тебе он о верности тоже говорил?

Машка кивнула. Слёзы стояли в глазах. В горле ком.

– Немцы подошли к Смоленску. Мы держали Ярцевские высоты, коридор, им наши из окружения выходили. Драка была дикая, фрицы тоже не ботфортом трюфеля хлебали. Своих магов перебросили, и каких! Группа «Зигфрид», слыхала о такой?

Маша только и смогла, что вновь кивнуть.