Отцовский штурвал

– Да что вы, что вы, – смутилась хозяйка. – Хорошо, что сообщили. Но пусть не надеется.

– Зря ты этот разговор затеял, – сказала Варя, когда они вышли на улицу. – Натерпелась она с ним, сразу видно. А ты еще деньги начал совать.

– Не я. Степан просил, – обиделся Илья. – Я-то тут при чем?

– Конечно, ты здесь ни при чем, – с неприятной для Ильи интонацией произнесла Варя. – Ты всегда сбоку.

– Да, нехорошо получилось, – миролюбиво протянул Илья. – Знала бы, как он ее ждет.

– Ты что, хотел, чтоб она все бросила и к нему полетела?

– Ну, бросать не обязательно, – заметил Илья. – Знаешь, Варя, она ведь не приедет. К здоровому, может, и приехала бы, а к больному – нет.

– И правильно сделает, – неожиданно зло ответила Варя. – Я против Оводнева ничего не держу, мне его жалко, только сейчас он расплачивается за прошлое. Все вы такие: в первую минуту о себе лишь думаете, а потом локти кусаете. Если женщина уходит от вас, вы считаете, что сохраняете на нее какие-то права.

– Ну, ты здесь не права, – перебил ее Илья. – Никто так не считает. Бывает, обстоятельства складываются против нас.

– Брось, Илья, – вздохнув, медленно проговорила Варя. – Обстоятельства для нас, как зонтик: когда надо – раскрыли, пронесло – спрятали! Себя мы всегда стараемся оправдать. Найдем удобное обстоятельство – и за него, как за ширму. И все равно рано или поздно расплачиваемся. Даже не мы, а наши дети.

– Скажи мне, – сдерживая волнение, проговорил Илья. – Только честно. Коля – мой сын?

Варя рассмеялась:

– Ну вот, опять двадцать пять. Мы же договорились, что было, то прошло. Не вернешь.

– Но ведь сын. У него должен быть отец! – схватив Варю за плечи, воскликнул Илья. – Должен, понимаешь!

– Отпусти, – глядя на Чупрова потемневшими глазами, приказала Варя. – Сейчас же отпусти!

Илья медленно отвел руки.

– Ну зачем ты сюда приехала? – простонал он. – Зачем, я тебя спрашиваю!

– Чего ты распереживался, – уже другим, спокойным тоном проговорила Варя. – Я еще раз повторяю. Что было, то сплыло. Я ни на что не претендую. Жил спокойно – живи дальше. И силу свою нечего показывать. – Она замолчала, к ним подъехал Зубков.

От Дубининых они поехали на станцию, там их уже ждали. В жарко натопленной конторе вдоль стен на скамейках сидели рабочие, дымили папиросами.

– Ой, батюшки, накурили! – воскликнула Варя. – Топор вешать можно. А ну, давайте на свежий воздух. Такие бравые хлопцы – и болеть вздумали.

Рабочие смущенно переглянулись, пряча папиросы в рукава, потянулись к выходу.

– Только не разбегайтесь, – улыбнулась Варя. – Подышите немного и по одному сюда. А я пока все приготовлю.

Чупров ждал ее в коридоре, хмуро поглядывая на входивших рабочих. Огрубевшие, угрюмые лица их, когда рабочие подходили к Варе, приобретали ребячье выражение, становились мягче. И приветливей. Из разговоров Илья понял: раньше Варя уже бывала в Христофорове, и здесь ее считают своим человеком. Она улыбалась им и, мимоходом столкнувшись с хмурым взглядом Чупрова, улыбнулась и ему, тем самым как бы давая понять, что она зла на него не держит.

«Ну почему она так? Почему не хочет признаться, что Колька мой сын?» – думал Чупров.

Закончив дела, они поехали в Шаманку. Навстречу то и дело попадались лесовозы. Маленький «газик» жался к обочине, бревна на лесовозах нависали над ними и, покачиваясь, проплывали мимо.

Зубков, молчавший всю дорогу, уже перед поселком обернулся к Чупрову:

– Я, наверно, на магистраль скоро уеду. Оводнев давно советовал. Он и сам туда хотел податься.

– А что, в Шаманке не нравится? – спросил Илья.

– Нравится – не то слово. Жить можно, только как бы это тебе сказать… мало здесь платят. Конечно, я понимаю, деньги на Севере с неба не валятся. Но когда после армии я сюда ехал, то, чего греха таить, хотел подработать. Многие так едут. Местность одна и та же, а платят по-разному. Там коэффициент больше и подъемные. Машину можно купить. Обеспечение на магистрали другое. У нас в Шаманке скучно. Летом еще ничего, можно жить. А зимой? Единственное развлечение, когда самолет прилетит, почту привезет. Вон аэровокзал отгрохали. А кого возить?

– Тебя, твоих детей, – ответил Илья. – Подожди, вот Пахомов нефть найдет, Шаманка городом будет. Раньше в Тюмени тоже тайга да болота были. А сейчас города по сто тысяч населения.

– Я Пахомова недавно видел, – сказал Зубков. – Они сейчас в Нойбу перебираются. Там бурить будут. Может, что и найдут.

Дорога покатилась с горы в Шаманку. Поселок располагался вокруг озера. От домов тянулись серые утоптанные дорожки, сходившиеся у проруби. И Чупрову показалось, что дома сидят вокруг озера на привязи.

Остановились там же, у столовой. Зубков выскочил из машины.

– Вы меня подождите, я сейчас заскочу в контору.

Вернулся он расстроенный.

– Надо ехать в Елань за директором, – сказал он и со вздохом добавил: – Вот какая у меня здесь жизнь. Тут не только друзей – себя забудешь. Жена уже грозится из дому выгнать.

Чупров наставительно заметил:

– Это тебе, Леня, зачтется. Ведь доброе дело сделал.