Отцы Ели Кислый Виноград. Третий Лабиринт

Братья подошли к артистам поближе. Ронен первый увидел их, еле заметно, уголком губ, улыбнулся, давая понять, что узнал их, и продолжил играть. Как он привлёк к ним внимание Гилада, ребята не заметили. Гилад, не прекращая пения, ухитрился вставить в песню слова: «Подождите, ребята, не уходите. Только инструменты спрячьте…» Близнецы удивились: ведь на перекрёстке в этот час почти не было людей, только изредка туда-сюда шмыгали фигуры, похожие на бледные тени. Но сделали то, что им сказали их учителя. Их потряс откровенно жалкий вид артистов, некогда кумиров всей религиозной Арцены, но они решили не делать скороспелых выводов. Шмулик подумал, что всё станет ясно после того, как они поговорят.

Честно говоря, он не представлял, где и как им удастся поговорить.

Какая-то унылая тень снова прошествовала мимо уличных музыкантов, в картузе звякнуло несколько монеток. Так продолжалось довольно долго. Близнецы с угрюмым любопытством оглядывались по сторонам. Им показалось, что они попали в самую гущу грубых театральных декораций, изображающих безлюдные трущобы на окраине большого города. Они тихо присели неподалёку от музыкантов, стараясь не привлекать к себе внимания. Шмулик с интересом разглядывал огромный аккордеон, который непонятно как удерживал на коленях его учитель. С обеих сторон аккордеона он с удивлением увидел клавиатуру фортепиано, клавиши по размеру казались крупнее, чем они к этому привыкли, но и числом поменьше. Клавиатура диковинного аккордеона Ронена навевала мысль о гибриде фортепиано с компьютером.

Внезапно он понял, почему звучание этого странного аккордеона так взволновало его, показавшись неуловимо знакомым: он услышал, как сквозь наигрываемую мелодию время от времени слабым эхом перекликаются знакомые ткуа. Рувик тоже, кажется, что-то заметил и слегка толкнул брата в плечо: как раз в этот момент в обычные аккордеонные звучания на краткие миги вплелись шварим. Братья одновременно вспомнили малыша Цвику, который больше всего любил эти пассажи, а Рувик, конечно, тут же вспомнил Ширли. Он тяжело вздохнул, Шмулик прошелестел одними губами: «Не унывай! Скоро всё разъяснится… Всё будет беседер…» Смеркалось. Над унылым, казалось бы, полностью обесцвеченным перекрёстком, от которого разбегались в разные стороны узкие улочки без тротуаров и уставленные низенькими строениями со слепыми окнами, быстро сгущалась тьма. Ронен прекратил играть, дал знак Гиладу, и тот замолк. Ронен встал, кряхтя, зачехлил аккордеон и закинул его за спину. Гилад подхватил картуз, ссыпал медяки в бездонный карман.

Оба медленно поплелись, чуть заметно дав знак мальчикам, чтобы следовали за ними в некотором отдалении.

* * *

Гилад и Ронен шли и шли по узким улочкам, уставленным такими же обшарпанными приземистыми строениями со слепыми, а порой и заколоченными окнами, минуя один перекрёсток за другим. Мальчики шли за ними, стараясь держаться поближе к стенам домов. Под ногами — всё тот же бугристый «ракушатник». Артисты привели мальчиков в запущенный парк, провели по пустынным аллеям, вызвавшим у мальчиков неприятную ассоциацию с Радужными Дюнами. Было уже около полуночи, когда они подошли к раздолбанной беседке, расположенной в гуще ощипанных кустов.

Гилад и Ронен дали близнецам знак следовать за ними вовнутрь. Внутри мальчики увидели прямо на земле сваленные матрасы. Один матрас пошире был небрежно закреплён сверху наподобие навеса. Оказалось, пока они шли сюда, Гилад успел купить на ужин кое-какую провизию. В уголке, в жестяной коробке стоял старенький примус. Похожий мальчики видели у дедушки Натана: начищенный и сверкающий, он стоял в углу салона этаким декоративным украшением, символизируя своеобразную ностальгию по былым временам.

«Ну, рассказывайте, мальчики…» — предложил Ронен, когда они устало плюхнулись рядышком на тощий матрас. — «Погоди, дай сначала нам всем подкрепиться. Мне сдаётся, мальчики с утра ничего не ели — вон, вид какой измученный и голодный…» — «Ну, не совсем так! Мы же два дня отсидели в убежище, там было в кайф!.. Потом Ирми сказал, что Максим вроде как обнаружил какой-то ход, который выведёт нас к шоссе в Неве-Меирию… Мы же много дней кружили по этой дурацкой «Цедефошрии»! А там просто немного отдохнули…» — и Шмулик поведал артистам и в бытность создателям студии их приключения. Только о том, как попали сюда, ни тот, ни другой рассказать связно не смогли.

* * *

Настала очередь Гилада и Ронена. Они рассказали, что выбраться из Меирии оказалось на удивление легко. Только благополучно миновав границу посёлка, они поняли, что покинуть Меирию, в которой начался агрессивный процесс ораковения, было проще, чем они могли себе представить. Они даже думали было повернуть обратно и прихватить их всех с собой, да не тут-то было: ораковение уже шло полным ходом. Ничего не оставалось, как продолжать путь в Неве-Меирию. Они очень переживали, что даже сообщить об этом не могут.