Отцы Ели Кислый Виноград. Третий Лабиринт

Я категорически не хочу, чтобы мой сын снова попал в эти жернова… И так они его перемололи… и всю его жизнь… А ведь ему только 23… В этом возрасте Мотеле со мной познакомился… Мы поженились, когда ему было 23… Ничего уже не помню…» — и Рути всхлипнула.

«Ты знаешь, сестра… Я хочу его кое о чём спросить. Кое-что нам интересно узнать… хотя бы сейчас!» — «Ты хочешь спросить его, где Галь?» — «И это тоже…

Галь был важной шишкой у дубонов, у меня к нему свой счёт… И… если бы не Галь, мы бы, может, гуляли не на этой свадьбе, а на несколько месяцев раньше… на другой…» — «Неужели ты веришь в то, что… Я уверена, это злые языки…

Галь, наверно, по наивности сунул парня, который показался ему похожим на дезертира, в камеру, где оказались эти мирмеи, бандиты!..» — «Ага… — иронически протянул Арье. — А до этого сам зверски избил его: зубы выбил, особым приёмом лишил возможности защитить себя…» — «Галь всегда отличался… э-э-э… крутым характером, несдержанностью. Ещё и влияние этого мерзавца, Тумбеля, который их с этими злодеями познакомил, с наркоманами… Но погоди! Откуда это известно? Ведь никто не видел! Всё это было… без свидетелей…» — вдруг воскликнула Рути. — «Ну, начнём с того, что всё это на видео снимали. Бенци недавно рассказал, как им с Моти показывали…» — «Так вот почему?.. — побелела Рути. — Теперь я понимаю! Он вполне мог из-за этих кадров… — в состоянии аффекта! — что-то Мотеле сделать… Может, и не хотел, да только… А кадры могли сфабри…» — «Нет, дорогая сестричка, кадры не сфабрикованы. Бенци говорил: сначала они оба так и думали, что это компьютерная графика, просто провокационные страшилки. Это потом пригляделись — они же оба классные специалисты! Бенци рассказал, как они поняли, что это документальные кадры…» — «Ну, хорошо, ты говоришь с его слов, а кроме его слов — ничего…» — «Не совсем так, Рути. Максим нашёл это в Интернете — задолго до того, как Бенци вышел на волю и рассказал. Правда, тогда мы не знали, что это кто-то отцам показывал…

Теперь мы знаем, кому такое пришло в голову — и зачем! Кое-что можно было понять из намёков в статье Офелии… — Арье побледнел, сглотнув и закусив губу. — В оправдание Гая могу сказать, что он только начал допрашивать, но бить отказался».

— «Ну, вот видишь! Так чего ты хочешь от моего мальчика!» — «Просто хочу с ним поговорить, заодно и понять, чего он хочет. Помнишь же, как мы их на руках носили, танцевали с ними на «Цлилей Рина»!" — «Я хочу всё забыть… Кроме моего Мотеле…» — всхлипнула Рути.

Арье с Рути пришли в маленькую квартирку, где она жила с мамой. Гай высунул нос из спальни — и тут же хотел скрыться обратно. «Нет, нет, дорогуша, ты-то мне и нужен! Иди-ка сюда! Разговор на пару слов…» — «Да чего там…» — пробурчал парень, но вышел, пряча глаза. Арье попросил и сестру, и мать не мешать ему, и те послушно удалились на кухню.

«Я понимаю — ты всё забыл, или не хочешь вспоминать, но всё-таки прошу вспомнить!

— Арье говорил спокойно, но жёстко, прищурившись, глядя на племянника: — Случайно ли это, что в тот вечер, когда вы пришли проведать больного папу, его выкрали и перевели в Шестое отделение? Вернее, скажем так: кто вас надоумил пойти и, так сказать, исполнить свой сыновний долг именно в этот день?» — «Мы… сами… — ломким, слегка позванивающим, голосом пробормотал Гай, и вдруг заговорил, монотонно и не глядя на Арье: — В тот день нас не допустили в Золотой Гальюн… Или нет? Это было… гораздо раньше. Ничего не помню!.. Арье, ну, ты-то хоть не мучай меня! Меня же так били…» — «За что? Тебя-то за что?» — «Я отказался бить… того парня… Я только ему несколько слов сказал, но больше не захотел… Я вспомнил, как мы с братом его избили несколько лет назад, и мне чего-то стало его жаль… А ещё вспомнил сестрёнку… ей-то за что?.. Галь за что-то на него взъелся, или просто решил, что ему всё можно, а я так не мог… после того, что… Ад-Малек и Куку нам сделали: наших девушек у нас забрали, и где они теперь, бедняжки… Я слышал, их уже нет в живых: Ад-Малек их задушил!..» — в голосе Гая зазвенели слёзы. Арье молчал, его лицо ничего не выражало.

«Галь говорил мне, что таким слюнтяям, как я, не место среди дубонов, что ему стыдно, что я его брат, ещё и наша фиолетовая родня… И избил меня… Он мой командир — я не мог защищаться! Потом… наверно, чтобы сломать… меня бросили в тот подвал, где тот парень уже… отдавал концы… Страшно было… и почему-то жалко стало его… и Ширли… За это меня избили… Галь сказал, что надо оттуда срочно смываться, потому как ихние мультишофары начали раскручивать витки, и скоро до нас доберутся… Парня бросили — мол, без нас подохнет… Со мной эти…