Отцы Ели Кислый Виноград. Второй Лабиринт

После очередного выверта «Петеков», более всего напоминающего уныло-назойливое жужжание нескольких мух, застрявших меж двух стёкол, Ноам, воспользовавшись короткой паузой, обратился к хозяину кафе: «А послушать «Хайханим», как у вас бывало, нельзя? Мы хотели послушать новый диск — дуэт флейты и шофара, свирели и шофара. Знаете?» Хозяин кафушки, испуганно кося глазом в разные стороны и заикаясь, пояснил: «Я не хотел бы включать музыку, которую не рекомендуют слушать наши… э-э-э… которая… Понимаете, юноша, это как бы вышло из моды. Говорят: не в струе… как бы…» — «Как бы не в струе?! А что у нас нынче за струя, можно узнать?» — невинным тоном осведомился Ирми, склонив голову и глядя хозяину кафушки прямо в глаза. — «Вот почитайте, что об этом пишет геверет Офелия! И о шофаре — тоже! Я же не зря тут последний номер «Silonocool-News» положил! — хозяин скосил глаза на газету, потом посмотрел поверх голов Ноама и Ирми и резко каркнул в сторону кухни: — Меню!.. — и понизив голос, кося глазом в сторону: — или… вы сами знаете, что хотите заказать?» — «Пожалуйста, лучше меню… — согласился примирительным тоном Ноам и тихо пояснил друзьям: — А то вдруг и в меню внесли что-то новенькое». — «Теперь уж я опасаюсь, с них станет», — пробурчал Ирми. — «Да нет… — тем же тихим голосом отвечал ему Максим. — Мы с Хели проверили: беседер».

* * *

Вдруг Ширли услышала певучий сигнал та-фона, вытащила его из сумочки, раскрыла и начала тихий разговор с отцом. Она не обратила внимания, какими глазами уставились на аппарат Ирми с Максимом. Окончив разговор, она уже собиралась закрыть аппарат и запихнуть его в сумочку. По всему видно было, что она чем-то озадачена и смущена. Ирми, не сводя глаз с прибора в руках Ширли, спросил: «Что случилось, Шир?» — «Ничего, ничего… просто… скучают они без меня… или, может, братья чего-то снова учудили…» — и она замолкла. Ноам с сочувствием уставился на неё — и тут же смущённо отвёл глаза. Ирми решительно протянул руку и попросил: «Шир, покажи нам новый та-фон, пожалуйста. Мы быстро, только взгляд кинуть. Это же больше не производственная тайна изготовителей, раз уж вышло на рынок!» — «Пожалуйста! Я из этого секрета не делаю. Весь Далет нынче с такими разгуливает! Братьям бабушка с дедушкой в Австралии подарили почти такие же красивые и оригинальные, но не такие навороченные. О какой тайне может идти речь!» — и она, усмехнувшись, показала все кнопки и рассказала о новых функциях. Ирми склонился над аппаратом, Максим тоже вытянул шею. Ноам сидел неподвижно, закусив губу. Ирми бормотал, внимательно рассматривая, так и сяк поворачивая аппарат: «Я слышал об аппаратах новой конструкции, но первый раз в руках держу…» — «А чего ты себе такой не купил?» — наконец, спросил его Ноам, упорно не глядя на Ширли.

— «А зачем? Мой отлично работает! Не в том возрасте, чтобы такими игрушками увлекаться. Но сейчас, увидев, понял, что не совсем прав был», — и он передал аппарат Ноаму, а тот кивнул Максиму. Оба они склонились над та-фоном Ширли.

Максим сфотографировал аппарат, целиком уместившийся на ладони Ноама. Ирми повертел аппарат и вернул его девочке, сказав: «Ну, спасибо. Идея мне понравилась! Не дураки над нею поработали, ох, не дураки!» — «У братьев ещё круче: там у них зачем-то цветомодуляции во время разговора включаются…» — тихо обронила Ширли.

Друзья лакомились, перебрасываясь быстрыми репликами, как мячиками пинг-понга, стараясь не обращать внимания на звуковой фон, создаваемый уныло-бодряческими композициями группы «Петек Лаван».

* * *

Через пару столиков сидела шумная группа молодёжи, несколько парней и девушек.

Наряды девушек были смелее, чем это обычно принято в Меирии. Обращали на себя внимание преобладающие в их одеяниях оттенки — яркая и чересчур пёстрая, однако, не лишённая экстравагантного изыска, смесь всех оттенков болотного с младенчески-розовым, с переливами в бордо. На головах двух парней каким-то чудом держались крохотные кипы, цвет которых сливался с цветом волос — надо было сильно приглядеться, чтобы их увидеть. Остальные парни были и вовсе без кипы.

Вдруг высокая, тощая, костлявая девица с тусклыми прямыми, похожими на сероватую солому, волосами, резко выпрямилась и демонстративно уставилась на Ренану с Ширли. Следом за нею их принялись буравить несколько пар любопытных глаз её спутников. Девицы с выражением нарочитого изумления уставились на Ширли, многозначительно переводя глаза на Ноама. Время от времени компания окидывала взором Ренану и тут же переводила взоры на Ирми.