Отцы Ели Кислый Виноград. Второй Лабиринт

Посмотрим, за кого наша сестрёнка, умница и красавица, проголосует!" – кривлялись близнецы; Галь зловеще нависал за её спиной. Ширли решительно села за стол перед войтероматом и нажала на фиолетовую кнопку, но… кнопка и вовсе не нажалась. Ни щелчка, ни тем более фиолетового сияния изнутри кнопки… Братья захохотали: "Нашей маленькой Бубале нравится музыка из бочки! Все слышали, что они играют на бочке и на самолётных моторах! Пусть даже и выглядит это мракобесными свиристелками! – Никуда не деться твоим любимым фанатикам: придётся идти в ногу со временем! – Она, наверно, не слышала, что их дурацкие свиристелки, прежде всего – шофары запретили! Она ещё не поняла, что у нас появились прогрессивные инструменты! – Шофарами они совсем задурили тебе голову и отравили психику!" Вдруг Гай торжествующе выкрикнул: "А ты знаешь, что папашу твоих дружков-антистримеров замели?" – "Как так?! – побелела Ширли, и её руки упали с войтеромата. – "А вот так! Его сынки хотели всех отравить и одурманить наркотическим мультишофаром. Не вышло – и не выйдет, а папочка на отсидку отправился! Этим антистримером сам Тимми займётся! – Галь подошёл вплотную к сестре: – А ты больше в свою мракобесную школу не вернёшься! Мы не позволим!

Хватит! Новая эра: без фиолетовых, без шофаров, мультишофаров, дурацких дудок!

Сейчас едешь домой под домашний арест!" – и он схватил её за руку. – "Наш Турнир обойдётся без твоего голоса. Я предвидел, что ты можешь нажать эту кнопку, поэтому мы её отключили заранее, так что никакого сигнала на Центропульт не поступит, и имидж нашей элитарной семьи не пострадает. Мы спасли честь нашей семьи! Сядь тут и сиди!" – и он силой усадил сестру на стул. Ширли была до того потрясена вестью об аресте Бенци, что не могла выговорить ни слова, только неподвижно сидела там, куда толкнул её Галь, не реагируя на происходящее вокруг неё. Перед глазами маячило и расплывалось лицо Бенци, которое вдруг оказалось лицом его дочери Ренаны. Она вспомнила, как Бенци уговорил её вернуться к родителям, зазвучал в ушах его голос: "Завтра вернёшься в ульпену…" – и почувствовала, что горло сжимает комок.

Гай продолжал распинаться, торжествующе поглядывая на мать с отцом: "Наконец-то шофары запретили – и правильно сделали! Давно пора было запретить их! Теперь ещё и сажать за них будут! Почему только адон Мезимотес не сделал этого до Турнира!" Бокал с уже остывшим шоколадом стоял перед Ширли, и она, не понимая, что делает, принялась меланхолично размешивать ложечкой и прихлёбывать остывшее лакомство.

Оба её брата торжествующе нажали – один желто-зелёную, другой кнопку цвета ярко-голубого неба, отражённого в трясине. Оба раза раздались громкие щелчки, обе кнопки, и та, и другая, осветились и ехидно, раздражающе замигали. Моти показалось, что его сверлит пронзительный глаз Арпадофеля. Близнецы торжествующе глядели на мать, сестру и отца: "Вот какие кнопки надо нажимать, чтоб сработало! Вот что – на центральном пике Колокола! Яс-с-сно?!" – и отошли от стола. Рути им вслед в сердцах воскликнула: "Опять устроили нам ОФЕЛЬ-ШОУ!" – и тут же с опаской оглянулась: не услышал бы кто за соседними столиками. Ширли проговорила тихим невыразительным голосом: "Соло на войтеромате…" Теперь-то и Моти, с выражением яростного бессилия глядя в спины удаляющимся близнецам, решился нажать ту кнопку, какую он, наконец-то, выбрал. Но и она не нажималась, как он ни старался. Забыв, что каждый человек должен один раз нажать одну избранную кнопку, он решил попробовать и нажать кнопку другого любимого ансамбля – и снова мимо! За соседними столиками уже начали обращать внимание, что Блохи слишком активно нажимают разные кнопки своего войтеромата, и удивлённо переглядывались.

***

У столика Блохов появился Тим: "Ну, как, хаверим, проголосовали?" – "Пытались…