Читаем Отцы-командиры. Часть 1 полностью

Он приказал быть в готовности завтра ехать с ним в его машине в штаб дивизии сдавать акты и докладывать о ликвидации полка. Машину водил он сам. Это был хороший американский автомобиль марки, если не ошибаюсь, «Бьюик», видимо, самой меньшей модели. Мне запомнилась ее зеленая внутренняя обивка из натуральной кожи. Увидев ее, командующий войсками Вост. Сиб. ВО генерал-полковник Романенко сразу предложил ему свой служебный легковой автомобиль ЗИС, но Макаль не дал согласия, мотивируя, что это подарок союзного командования, и предъявил какой-то документ на этот счет.

Так вот, примерно за час мы доехали с ним на эту станцию Мальта. Вел он автомобиль весьма лихо, и в 9 часов доложил командиру дивизии о завершении расформирования полка и передачи всего положенного. Но здесь еще даже не было и представителей для приема, поэтому комдив  просмотрел документы, похвалил за оперативность, но просил приехать позже, когда закончится передача имущества всеми частями дивизии. У Макаля были свои планы, он хотел быстрее разделаться без свидетелей с остатками, поэтому настоял, чтобы я остался здесь с документами. Более того, он упросил начальника штаба дивизии подполковника Гурджи приютить меня у себя на квартире и использовать дальше как консультанта по вопросам оформления актов и других передаточных документов, так как это всеми делалось впервые. Гурджи согласился и передал меня на попечение своей супруги в их двухкомнатной квартире. Я иногда помогал жене начальника мастерить сибирские пельмени и зачитывался Мопассаном от безделья. Видимо, я очень мешал Макалю в его беспределе по реализации военного имущества.

Передача в других частях дивизии шла медленно, у меня приняли все документы и отпустили в Иркутск, так как мне тоже надо было думать о дальнейшей собственной судьбе. Новый командир дивизии, генерал-майор и Герой, приказал построить всех офицеров полка, чтобы самому представиться и познакомиться хотя бы со старшими офицерами. Макаль велел мне выстроить их для прощания с командиром и Боевым Знаменем — это было еще до отъезда в Мальту. Я построил и под звуки дивизионного оркестра новой дивизии доложил Макалю и стал под знаменем на правом фланге. Из штаба вышел генерал в положенной шинели при папахе и ремне. Макаль под звуки встречного марша пошел вразвалку докладывать генералу. Обут он был в летные унты, одет в венгерку без ремня, фасона времен Гражданской войны, а на голове была надета не форменная, защитного цвета фуражка, а папаха. Только он раскрыл рот для доклада, как генерал заорал на него примерно такими словами: «Это что еще за «батько Махно», что за форма одежды, что за развязная походка, марш от строя! Начальник штаба полка, доложить, как положено». Я вышел из строя и доложил о численном составе офицеров. Генерал поприветствовал строй офицеров и прошел вдоль всей шеренги. Потом я прошел с ним в бывший кабинет командира полка, где он с начальником отделения кадров по списку отметил нужные кандидатуры для использования в дивизии на должностях.  

Макаль ожидал моего возвращения в бывшем моем кабинете и набросился на меня со словами: «Почему ты не распустил офицеров после такого его посрамления меня перед строем?!» Я ответил, что генерал был прав, поэтому ни один из офицеров в знак протеста не вышел бы из строя. За всю мою службу я не знал такого коварного и гонористого офицера, каким был этот подполковник.

В моей квартире поселился стажирующийся начальник штаба полка, майор. С ним и офицерами штаба полка мы делали выходы в довольно известные драматический театр и театр оперетты, в котором в главных ролях был занят знаменитый тогда Ярон. Мы посмотрели почти весь репертуар. А под новый, 1946-й год меня и заместителя командира полка полковника Виноградова поместили в неврологическое отделение окружного военного госпиталя. Это было мое первое «крещение» военными госпиталями. За мои два года, два месяца и 17 дней, проведенных в основном на переднем крае, судьба уберегала меня от гибели и госпиталей, хотя дважды получил легкое ранение и травму, которые излечивались на месте в ходе исполнения служебных обязанностей, так как тогда просто некому было меня заменить.

В пути следования по железной дороге в эшелоне я почувствовал сильные боли в области позвоночника. Видимо, это явилось результатом того, что я первую ночь в первом полку спал на мокрой земле, имея под собой всего лишь  солдатскую плащ-палатку. С резким обострением радикулита меня поместили в неврологическое отделение. Назначили самое примитивное тепловое лечение. А полковник Виноградов жаловался на сердце, которое начало делать перебои от запоев. Через полгода мне сообщили о том, что он ушел в мир иной.

Перейти на страницу:

Все книги серии Война и мы. Военное дело глазами гражданина

Наступление маршала Шапошникова
Наступление маршала Шапошникова

Аннотация издательства: Книга описывает операции Красной Армии в зимней кампании 1941/42 гг. на советско–германском фронте и ответные ходы немецкого командования, направленные на ликвидацию вклинивания в оборону трех групп армий. Проведен анализ общего замысла зимнего наступления советских войск и объективных результатов обмена ударами на всем фронте от Ладожского озера до Черного моря. Наступления Красной Армии и контрудары вермахта под Москвой, Харьковом, Демянском, попытка деблокады Ленинграда и борьба за Крым — все эти события описаны на современном уровне, с опорой на рассекреченные документы и широкий спектр иностранных источников. Перед нами предстает история операций, роль в них людей и техники, максимально очищенная от политической пропаганды любой направленности.

Алексей Валерьевич Исаев

Военная документалистика и аналитика / История / Образование и наука
Штрафники, разведчики, пехота
Штрафники, разведчики, пехота

Новая книга от автора бестселлеров «Смертное поле» и «Командир штрафной роты»! Страшная правда о Великой Отечественной. Война глазами фронтовиков — простых пехотинцев, разведчиков, артиллеристов, штрафников.«Героев этой книги объединяет одно — все они были в эпицентре войны, на ее острие. Сейчас им уже за восемьдесят Им нет нужды рисоваться Они рассказывали мне правду. Ту самую «окопную правду», которую не слишком жаловали высшие чины на протяжении десятилетий, когда в моде были генеральские мемуары, не опускавшиеся до «мелочей»: как гибли в лобовых атаках тысячи солдат, где ночевали зимой бойцы, что ели и что думали. Бесконечным повторением слов «героизм, отвага, самопожертвование» можно подогнать под одну гребенку судьбы всех ветеранов. Это правильные слова, но фронтовики их не любят. Они отдали Родине все, что могли. У каждого своя судьба, как правило очень непростая. Они вспоминают об ужасах войны предельно откровенно, без самоцензуры и умолчаний, без прикрас. Их живые голоса Вы услышите в этой книге…

Владимир Николаевич Першанин , Владимир Першанин

Биографии и Мемуары / Военная история / Проза / Военная проза / Документальное

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары