Отцы наши милостивцы

Сегодня эти соображения и настроения начисто забыты. Нам кажется, что морок помутил нам мозги и зрение, и крепкий хороший дом как-то вот развалился к нашему несчастью. Загадка, недоразумение, ошибки идиотов-реформаторов и козни врагов – тоже реформаторов и американцев.

СОЦИАЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТИ НЕ СУЩЕСТВУЕТ

Слоеная и многоэтажная человеческая психология устроена так, что мотивация наших поступков, ведущих к нежелательным следствиям, вытесняется – и заменяется более комфортной для сознания, чтоб не было комплекса вины и собственной дури. Ни один народ никогда не был виноват в том, что он дурак и живет плохо по своей вине. Он себя может ругать за глупость и лень, но не в состоянии вспомнить, как искренне хотел и логично обосновывал свои правильные поступки – если сейчас так же искренне хочет и обосновывает противоположное как единственно верное.

Коллективное сознание не диалектично. Коллективному сознанию подай белое либо черное, плохое либо хорошее, правильное либо неправильное. То, что правильное по ходу дела может стать неправильным – это для него слишком сложно.

Стремление жить лучше неизменно и помнится. Но рецепты корректируются и отвергаются временем и опытом. Мы хотели лучше, стало хуже, но поскольку мы сами не могли хотеть хуже и не можем быть виноваты в том, что нам же стало хуже, надо решить загадку: как и почему случилось, что нам стало хуже, если при этом не было явных врагов. Тайные, конечно, были, но все равно загадка, ведь мы были так могучи и неплохо жили!

ЛЮДИ И ТОЛПЫ СКЛОННЫ КАРДИНАЛЬНО ЗАБЛУЖДАТЬСЯ НАСЧЕТ СВОЕЙ РОЛИ В СОБСТВЕННОМ ПРОШЛОМ

17. Системные социальные законы проявляются через массовую идеологию и личностную мотивацию. Системный кризис и исчерпанность СССР на личностном уровне проявились через то, что минусы Союза всем осточертели и почти все ассоциировали желательную жизнь не с ним. От разнокалиберных боссов КПСС, которые прикидывали хапнуть большой кусок и сравняться с западными роскошными миллионерами, до простого народа, осведомленного о западных зарплатах и благах.

18. Государство – это люди. (В понятном смысле – из людей оно состоит!)

Когда люди перестают отождествлять себя с государством и теряют видение смысла в нем – то срок его исчезновения верен и скор.

19. (Поэтому бойтесь игнорировать и насиловать справедливость. Нарушая ее – вы пилите важнейший устой государства.)

Россия как страна третьего мира

Туземство десятилетиями начиналось прямо с аэропорта «Шереметьево-2»: добро пожаловать в Рашу. Хмуроватые пограничники проверяли документы так, как могли бы проверять справки у зеков при впуске в зону: отчужденные исполнители неприятного, но важного долга фильтруют толпу потенциальных врагов. Проверил паспорт. Отдал. Впустил. Но он тебе не друг! Ты просто не попался на этот раз – так и быть, проходи.

1. Отличительная черта стран третьего мира: любой служитель закона и вообще госслужащий – тебе не друг и не согражданин, у вас с ним разные интересы и разные задачи. Он и ты принадлежите к разным классам, и ты для него – либо нарушитель, либо сырье для получения взятки, либо безразличный нейтральный материал, который его не интересует.

В любой цивилизованной стране полицейский, убедившись в случае контакта в вашей лояльности, взглянет на вас с нормальным выражением лица, типа: «Мы с вами оба лояльные граждане, мы оба выполняем свой долг – охраняем страну и народ от преступников, и идем в этом деле друг другу навстречу в общих интересах, спасибо, что вы это понимаете и помогаете мне своей вежливостью и послушанием, извините за беспокойство, мы друзья, из одной корзинки, счастливо вам». В России милиционер, проверив ваши документы, пропуск, паспорт или что там по ситуации пришлось, чаще взглянет мимо ваших глаз, вернет документ в сторону ваших рук не фиксируя взглядом, и с минимумом артикуляции произнесет в пространство формулу позволения вам продолжать движение и действие. Так воспитали его наставники, коллеги, жизнь: «Свободен. Ладно. Не задерживаю. Гуляй пока». Хоть он и не имеет права никак тебя задерживать и ущемлять, и уже убедился в этом – но он остается хозяином твоей судьбы, властью, перед которой ты дерьмо, и чуть что – прищучит тебя.

В цивилизованной стране блюститель порядка служит Закону и Власти. В стране третьего мира блюститель порядка и есть власть, а вместо аморфного и почти не существующего закона есть его желание, интерес, самолюбие и произвол.

Когда в африканской стране полицейский берет себе твою авторучку или зажигалку, он убежден, что прав: он – власть, смысл власти в том, что она главная и ее желания уже законны, а подчинение любым требованиям власти – безусловны, любые же неподчинения должны караться.

Когда в России гаишник вымогает деньги у водителя, он знает, что ГАИ/ГИБДД так и устроена, чтоб брать взятки и отстегивать долю наверх. Когда мент в метро выворачивает карманы у хмельного, он знает, что это его добыча, санкционированная сверху.