Отцы тьмы, или Иезуиты просвещения

В своей деятельности, направленной на упрочение влияния в церкви, общественно-политической жизни и экономике капиталистических и развивающихся стран, «Опус деи» опирается на выдвинутую им в качестве краеугольного камня «теологию пенетрации», т. е. метод проникновения в различные слои населения. При этом слово «теология» носит здесь условный характер, подчеркивая лишь религиозную оболочку, под которой скрываются практические дела ордена. В отличие от иезуитов, оставшихся главными идеологами католической церкви, опусдеистов меньше всего интересуют чисто теологические вопросы. Раз и навсегда восприняв неотомизм как основу своего мировоззренческого постулата, ставшего догмой католицизма, они не утруждают себя ни сомнениями, ни стремлением разработать эту догму далее или ревизовать ее.

Буржуазным интеллигентам, а именно в этой среде, как мы знаем, орден черпает главным образом новые кадры, учение неотомистов может импонировать тем, что оно формально провозглашает права разума и науки, выступает против иррационализма и субъективизма, пытается создать целостный мировоззренческий аппарат, дающий картину вселенской действительности, и т. д. Наиболее близки, однако, опусдеистам социологические положения неотомизма, трактующие, что важнейшая причина социальных противоречий кроется в ослаблении веры, которое якобы и привело к забвению бога и росту эгоистических склонностей человека. Возврат к вере и духу христианства, к чему призывал Эскрива де Балагер, усиление роли католической церкви в политической, экономической и идеологической сферах общественной жизни — такова, по мнению «Опус деи», панацея от всех бед.

Исходя из поставленной задачи, орден прилагает максимум усилий для того, чтобы занять ключевые позиции в области экономики и политики, как можно большего числа государств. Привлекая в свои ряды технократов, «святая мафия» стремится таким образом воздействовать через них на массы трудящихся, обработать их в нужном русле. Аналогичное назначение имеют и центры, открываемые опус деистами в заводских кварталах крупных городов, а также школы для рабочих и профессиональные училища.

Во всех без исключения областях, где действует «Опус деи», она выступает с крайне правых позиций, крепко усвоив правило номер 157 из своей «Библии» — «Пути» де Балагера: «Не переделывай порядка вещей. Если Господь Бог Сам отдает Себя тебе, то к чему эта привязанность к тварям?»

Вот уж поистине, как говорится, умри, Денис, лучше не напишешь. Из сего постулата четко проглядывается, на каких установках базируются действия «крестоносцев XX века». Во всем мире наиболее прозорливые политики, писатели, журналисты, исследователи, церковные деятели осознали, что «Опус деи» далеко не та безобидная религиозная организация, за которую пытается себя выдать. В реальности, считают западные исследователи, это гигантский спрут, энергично захватывающий основные участки жизнедеятельности тех стран, куда «Божье дело» внедрилось, и держащий членов правительств, руководство целых партий, профсоюзов и крупнейшие финансовые, торговые и промышленные концерны в своих щупальцах.

Для того чтобы не быть голословными, приведем несколько примеров. Начнем ab ovo — с Испании, страны, где «Опус деи» была рождена далеко не в муках, выросла, вызрела, окрепла и откуда начала свое шествие «тихой сапой», выбирая самые извилистые дороги мировой истории. Когда в конце 60-х гг. известный американский писатель Джеймс А. Миченер путешествовал по Испании, беседуя с людьми и собирая материалы для своей книги об этой стране (эта книга под названием «Иберия» вышла затем на многих языках мира), он услышал об «Опус деи» два диаметрально противоположных мнения:

«Первое — речь идет о добровольном слиянии католиков-благотворителей, которые хотят усовершенствовать людей и тем самым общество. Второе — говоря об «Опус деи», имеют в виду представителей клерикального фашизма или же ответную реакцию католицизма на движение масонов».

В одном, однако, отмечал Миченер, все были единодушны: «Божье дело» всерьез готовилось к захвату власти в Испании. Со смертью их покровителя — каудильо Франко позиции и реноме «католиков-филантропов» несколько пошатнулись. Сразу же после падения фалангистского режима руководство ордена предприняло активные, а зачастую и довольно судорожные попытки сохранить бразды правления в руках реакционной буржуазии, а когда в стране начался процесс демократизации, опусдеисты вынуждены были затаиться и исподволь подготавливать почву для возрождения былого влияния.