Оттуда к нам

- Подкинь вопросик Нику, пусть помозгует, - Ден демонстративно покосился в сторону кухни. – Ты меня кормить сегодня будешь, или опять пойдём питаться в ближайший ресторан?

            Я отвлеклась – с некоторым усилием – от темы для размышлений, и обратила внимание на любимого мужчину. Эээ… а кто разрешил так его называть, вообще?! Какой такой любимый?

- Тебя посетила какая-то мысль? – Денис с интересом уставился на моё офигевшее лицо. – Или пытаешься придумать извинение?

- А? – я очнулась от осознавания убийственного факта.

            Ден щёлкнул перед моим лицом пальцами, изобразив озабоченный взгляд.

- Ты сегодня сама не своя, Кирюнь. Ты меня пугаешь.

- Я сама себя пугаю периодически, - спрыгнув с подоконника, отодвинула Стрельцова и решительно направилась на кухню. – Ужин есть, накладывай, я Нику звонить.

            Руновский взял трубку после первого гудка.

- Есть новости? – с ходу спросил он.

            Я улыбнулась, хотя он и не мог видеть.

- Ник, у меня тут вопросик такой появился. А откуда Марина знала, что у тебя есть девушка и вы вместе живёте, а? И как она могла так вовремя появиться у твоей хаты?

            Он помолчал, и я представила, как светлеет обычно хмурое выражение его лица.

- Кир, ты чудо, - нотки воодушевления в голосе Никитоса меня чрезвычайно порадовали. Правильно, чувак, хватит хандрить.

            Сложив трубу в карман шорт, я повернулась к Дену, демонстративно хмурившемуся.

- Ну, теперь, наконец, я могу рассчитывать на толику твоего драгоценного внимания, мм? – недовольным голосом поинтересовался он.

- А оно тебе ещё не надоело за две недели, не? – съехидничала я, оседлав стул и положив подборок на спинку.

            Ден одним стремительным движением оказался рядом и наклонился, ухватив меня за подбородок. Губы обжёг многообещающий поцелуй, мгновенно поднявший температуру крови до кипения.

- Как только это в принципе невозможное событие случится, ты узнаешь о нём первой, - мурлыкнул Стрельцов, усмехнувшись.

            Вот несносный мужчина, а… Как я могла втюриться в такого?! Не дай бог, узнает, надуется от гордости, аки индюк… Буду молчать, как партизан на допросе.

            Дни шли за днями, а на личике Клары улыбка по-прежнему была редким явлением. Первые два дня она почти всё время плакала, терзая себя картинками, воспоминаниями из прошлого. Только при Глебе старалась сдерживаться, считая выше своего достоинства показывать ему глубину собственного горя. Он вёл себя на удивление корректно и вежливо, не пытался влезть в душу, не приставал. Готовил завтраки и ужины, потому что сама Клара совершенно не хотела есть. Она не замечала, что ключей Глеб ей не дал, и, уходя, запирал в квартире. Не обратила внимания, что стационарного телефона у него не было, а мобильный, который невольный спаситель купил, Глеб тоже проверял на предмет звонков и сообщений. Но трубка оставалась чистой, кроме его собственного больше номеров там не появилось – Клара и не думала обращаться к кому-то из старых друзей. И опять же, не насторожила явная радость Глеба по поводу отсутствия у неё контактов в интернете. На четвёртый день он предложил Кларисс вечером поужинать в ближайшем ресторане, и она согласилась.

            Она сидела перед зеркалом, в спальне – хозяин купил его и повесил на второй день пребывания гостьи, - и смотрела на отражение. Короткое шёлковое платье-футляр тёмно-фиолетового цвета, с небольшими рукавчиками и бантом на талии придавало шоколадным глазам Клары такой же оттенок, ещё больше подчёркивая грустинку в глубине. Длинные серебристые локоны, казалось, потеряли блеск, а уголки губ Клары были чуть опущены. Отведя взгляд, она быстро расчесалась и заколола волосы в «восьмёрку» на затылке. В дверь спальни раздался негромкий стук.

            Клара встала и подошла, не желая, чтобы Глеб заходил. Она и так в его присутствии чувствовала себя несколько неуютно, хотя он вёл себя исключительно вежливо и спокойно. Распахнув дверь, Клара на мгновение растерялась, и за последнее время, пожалуй, это была чуть ли не первая сильная эмоция: перед её лицом покачивался букет из нежно-розовых лилий. Кларисс сглотнула, от сильного, сладкого аромата даже закружилась голова. Она заставила себя улыбнуться и принять букет. «Он разрешил тебе жить у него, ничего не требуя взамен, хотя мог бы. Имей хоть каплю вежливости!»  Внутренний голос подозрительно походил на почти забытый маменькин.

- Спасибо, - прошептала Клара, и уткнулась в букет, хотя лилии не любила именно из-за сильного запаха.

            Глеб тоже улыбнулся, и достал из-за спины вторую руку.

- Я подумал, что они на тебя похожи, такие же нежные и хрупкие, - от его слов Клара с трудом подавила дрожь: первый намёк, что хозяин квартиры испытывает к ней какие-то чувства помимо сострадания и желания помочь. – И вот ещё, мне кажется, это подойдёт к твоему платью.

            Он держал продолговатую бархатную коробочку, и когда открыл, Клариным глазам предстало ожерелье из одинаковых круглых розовых жемчужин. Червячок беспокойства зашевелился где-то в глубине души. «Такие подарки не дарят просто так». Она застыла, не решаясь взять украшение.

- Можно? – Глеб вопросительно посмотрел на Клару, осторожно вынув ожерелье.