Отвага и честь

Когда она пыталась эвакуировать губернатора Миколу Шонаи из Имперского дворца, некий червяк по имени Алмерз Чанда, тайный советник де Валтоса, стрелял в Дженну и едва не убил. Апотекарий Астартес спас ее, но даже после полного выздоровления время от времени случались фантомные боли.

Дженна перебралась через каменные обломки — все, что осталось от стены. Дрожь пробежала по телу, когда она вспомнила танковые подразделения, сокрушающие стену, их стволы, выкашивающие уцелевших судей, едва ли не ползком выбирающихся из разрушенного здания.

Никому так и не удалось выяснить, каким образом агенты де Валтоса протащили взрывное устройство в здание, но, тем не менее, это случилось, взрыв разнес весь корпус и тем самым уничтожил возможность мало-мальски эффективного сопротивления де Валтосу со стороны Адептус Арбитрес.

Вирджил Ортега, ее бывший наставник, погиб в бою — судья редкой отваги и порядочности и человек, у которого она могла многому научиться. Она горько сожалела, что его больше не было: тренировать совершеннейших новичков было не совсем то, чего она ожидала, когда ее откомандировали на Павонис.

До восстания каждый картель собирал и тренировал собственные боевые отряды, в результате чего образовалось немало частных армий, верных лишь финансирующему их картелю. Эти бойцы были всего лишь наемными головорезами, исполнявшими волю картелей, применяя силу и едва ли уважая Закон Империума.

Одним из первых действий Администратума, обосновавшегося на Павонисе после переворота, был роспуск этих частных армий, в результате чего тысячи мужчин оказались без работы. Микола Шонаи протестовала против столь радикальных мер, но шли последние месяцы ее пребывания на посту, и ее мнением пренебрегли.

Последним напоминанием о пребывании Адептус Арбитрес в Брэндонских Вратах служили набор и подготовка новых бойцов. Это было поручено Дженне Шарбен, и выполнить поставленную задачу оказалось намного сложнее, чем можно было представить.

Любой, у кого имелись прочные связи с картелями, находился под подозрением у Администратума, и Дженне пришлось отвергнуть многих перспективных рекрутов по причине их былого сотрудничества с картелями из черного списка. Эти ограничения раздражали тем более, что практически все, кто искал работу до мятежа, с неизбежностью оказывались связаны с картелями.

Несмотря на все это, Дженна выстояла. С помощью Лортуэна Перджеда, помощника губернатора из Администратума и бывшего служителя при покойном инквизиторе Барзано, ей удалось набрать почти две сотни силовиков, обеспечить их оружием, формой и подготовкой и организовать штаб в спокойном месте на окраине города.

Базой для их операций стала заброшенная тюрьма, сожженная и разграбленная в начале восстания, но приведенная в порядок в прошлом году. Официально она называлась «Исправительное заведение Брэндонских Врат», но местные жители называли ее Стеклянным домом.

Для патрулирования целого города этой базы было, разумеется, недостаточно, но хоть что-то, с чего можно было начать.

Дженна отбросила мрачные мысли, обходя вместе с подопечными голубые стены крепости Ультрамаринов. Под зорким прицелом пушек они приблизились к контрольно-пропускному пункту, охраняемому гвардейцами Сорок четвертого Лаврентийского гусарского полка. Каждый из подходов к площади Освобождения был снабжен таким пунктом — ступенчатым сооружением из мешков с песком и камнебетонных балок, в котором располагался отряд гвардейцев в блестящих кирасах и изумрудно-зеленых брюках.

Над каждым пунктом уныло висели флажки с изображениями героев и вставших на дыбы лошадей, позади были припаркованы танки типа «Химера».

Дженна знала, что лаврентийцы — стойкие, закаленные солдаты, проведшие большую часть последних семи лет в боях с зеленокожими мародерами в Восточном Пределе. Когда их присылали сюда, на Павонис, с линии фронта, это было назначение почти что на курорт, но Дженна не видела, чтобы дисциплина или режим учений как-то страдали от этого.

Он услышала, как щелкают затворы тяжелых болтеров. Поворотный мультилазер «Химеры» следил за каждым ее движением, хотя всего четыре часа назад они проходили мимо этого самого контрольно-пропускного пункта, направляясь на учения. Капитан со своими бойцами показался из укрытия, и Дженна знала, что он будет проверять и пересчитывать людей не менее тщательно, чем прежде.

Капитан Медерик просканировал ее транзитные бирки, взмахнув считывающим жезлом, и повторил эту процедуру с каждым из силовиков, проходящих под пристальным взглядом охраны с тяжелыми болтерами.

— Хорошо поупражнялись? — спросил он, завершив досмотр.

— Могли и лучше, — призналась Дженна. — Они три часа пробегали за мной, хотя все же поймали.

— Три часа, — ехидно ухмыльнулся Медерик. — Если бы я спустил на тебя Псов из Сорок четвертого, тебя через три минуты приволокли бы ко мне связанную и с кляпом во рту.

— Ну-ну, — сказала Дженна, заметив, как блуждающий взгляд Медерика прошелся по ее тренированной фигуре в местах, не прикрытых броней Арбитрес. — Я бы заставила твоих гончих гоняться за собственными хвостами.

— Да?

— Да.