Отважная бродяжка

Она еще никогда в жизни не испытывала таких чувств, которые неизменно пробуждал в ней Джек Карстерз, держа ее в объятиях и склоняясь к ее губам. После его поцелуев она ощущала себя такой одновременно опустошенной и живой, ликующей и уязвимой и… восхитительнейшим образом плененной.

И ей хотелось еще.

***

– Я намерен написать своей бабушке и попросить ее немедленно забрать вас к себе, – объявил Джек, входя в библиотеку, где Кейт стирала пыль с книг.

Она резко обернулась, оторвавшись от своего занятия.

– Но почему? – в тревоге округлив глаза, прошептала она.

Судя по всему, Кейт усердно трудилась: волосы кое-где начали выбиваться из узла, подбородок в пыли, а над правой бровью – пятно от воска. Господи, где еще найдешь девчонку, столь несовместимую с домашней работой? Ей следует выйти замуж за богача хотя бы для того, чтобы ее личико всегда оставалось чистым. Джек старался не выдать взглядом своего веселья, силясь сохранить твердость по отношению к ней.

– Так продолжаться больше не может.

– Как продолжаться?

Взгляд его посуровел:

– Как сегодня утром и вчера вечером.

Кейт зарделась и прижала к груди книгу, которую только что вытирала.

– Вообще-то, я не хочу ехать в Лондон к вашей бабушке.

– Это к делу не относится. Если вы останетесь, может случиться непоправимое.

Кейт в упор смотрела на Джека:

– Правда? – тихо спросила она.

Джек выругался про себя и отвернулся. Проклятье! Под взглядом этих огромных серо-зеленых глаз вся его решимость мгновенно таяла. Надо заставить ее понять, раз и навсегда.

– Храни меня, Боже, от наивных девственниц! – недовольно прорычал он.

Кейт напряглась, как струна, но он этого не заметил.

– Вы не понимаете, в какой опасности находитесь, – произнес Джек.

«О, неужели?» – подумала Кейт.

– Мисс Фарли, у мужчин есть потребности, плотские потребности. Мужчины не похожи на женщин. Когда мужчиной овладевает потребность, он, чтобы ее удовлетворить, обращается к женщине. Вы понимаете меня? Я говорю «к женщине», к любой женщине, первой попавшейся под руку женщине, способной удовлетворить эти самые плотские потребности.

Кейт закусила губу.

Джек снова выругался. Проклятье, ему ничего не остается, как быть по возможности безжалостным с Кейт, чтобы потушить это мягкое сияние, которым всякий раз лучится ее взгляд, останавливаясь на нем. Он не мог предложить ей будущего. Истинная правда, он даже не мог потанцевать с ней, а Кейт Фарли прямо-таки создана для танцев, девушка-пушинка. Не может же он позволить ей похоронить себя в беспросветной нищете, тем более что она и понятия не имеет, чего лишается.

Она никогда не бывала в Лондоне, никогда не танцевала в предрассветный час на пышном балу в объятиях красавцев, поочередно сменяющих друг друга, никогда не посещала оперу, Ковент-Гарден [38], Друри-Лейн [39], Олмакс [40]. Но видела смерть, чересчур много смертей, а та жизнь, которую могли предложить ей его бабушка и Лондон, ей была неведома. Ее может ожидать блестящее будущее; и если жестокие слова – это то, что заставит ее отправиться в столицу, тогда он их произнесет.

– Я не исключение. Возможно, я и изуродованный калека… – Кейт передернуло от неприкрытой ненависти к самому себе, прозвучавшей в его голосе, – но я все еще мужчина, с мужскими потребностями. – Он помолчал, чтобы до нее дошел смысл слов. – И у меня уже давно не было женщины, Кейт. Очень давно. И дело в том… в этом. Все дело в этом. Вы меня понимаете? Я бы никогда не прикоснулся к вам, никогда бы не поцеловал, но я был пьян, и у меня сто лет не было женщины, вот и не сдержался.

Он отвернулся, чтобы не смотреть ей в глаза.

Кейт уставилась на тряпку и медленно скомкала ее. Она принялась натирать ближайшую полку. Ему надо было напиться, чтобы захотеть прикоснуться к ней? Именно об этом он толкует? Она для него любая? Всего лишь женщина, оказавшаяся под рукой? Горькие, жестокие слова, но в конечном итоге Кейт поняла, что они не расстроили ее так, как должны бы.

Просто в глубине души она ему не верила.

Если ему всего-навсего нужна доступная женщина, тогда почему он не донимал Милли или Флоренс? Или девицу из таверны, где частенько пропадал, – говорят, она еще та штучка. Нет, что бы там Джек Карстерз о ней ни думал, доступной женщиной он ее не считал. И на пьяное состояние он зря грешил: оно лишь усугубило непростую ситуацию, но не более того.

– К концу недели вы закончите все необходимые приготовления для отъезда в Лондон.

Казалось, слова его доносились откуда-то издалека.

– Нет, – прекратив бессмысленное натирание, кинула Кейт через плечо.

У нее не было ни малейшего желания становиться предметом насмешек высшего света. Ни за что, пока у нее есть выбор. И кроме того, она ведь дала слово его бабушке.

Джек недоверчиво переспросил:

– Вы сказали «нет», я не ослышался?

– Не ослышались, – спокойно ответила она. – Я не намерена уезжать.

– Женщина, да в своем ли вы уме? – пророкотал он. – И это после того, что я сейчас сказал? Все равно собираетесь остаться? Рискуя быть обесчещенной?