Отважная лягушка

- Сотни добропорядочных горожанок, матерей и жён Этригии могут подтвердить, что это знак, которым Рибила отметила богохульницу!

- Да! - ударил по ушам дружный визгливый рёв. - Всё видели! Мы видели! На форум придём!

Так и было! Клянёмся всеми небожителями и владыкой недр!

- Я забираю её, - дав женщинам немного поорать, крикнул претор. - И отведу в тюрьму. А вам, госпожа Маммея, надлежит завтра явиться на форум. Уверен, суд захочет вас выслушать.

- Непременно, господин Курий, - пообещала верховная жрица. - Это мой долг перед городом.

Видимо, стремительность разоблачения, боль в разбитом лице и всеобщая ненависть так подкосили бывшую "хранительницу добра", что та не могла держаться на ногах, и стражники поволокли её прочь, грубо подхватив подмышки.

А её коварная "старшая сестра", наоборот, купалась в лучах славы и всеобщего обожания. И ничего удивительного. Она не только успокоила горожан, но и доказала, что все страхи, будоражившие Этригию целый месяц, оказались беспочвенны. Рибила всегда благоволила к ним, а неудачный ритуал - всего лишь преступление богохульницы.

Сквозь толпу к верховной жрице то и дело протискивались какие-то богато одетые дамы с выражениями почтения, одобрения и пожеланиями всяческих благ.

С иронией наблюдая за всей этой суетой, Ника внезапно почувствовала страшную усталость, как будто кто-то выключил напряжение. Мышцы ослабели, а рот сам собой растянулся в широком зевке.

- Прости, старшая сестра! - неожиданно громко обратилась к той Клио. - Но испокон веков в храме Рибилы служили три жрицы.

Столпившиеся вокруг люди замерли, а "сестра хранительница знаний" с требовательным ожиданием смотрела на начальницу, нервно теребя пояс.

- Так нас трое, сестра, - с мягкой усталостью улыбнулась Маммея. - Госпожа Патрия Месса давно показывает пример ревностного служения владычице ночного светила. Если она согласится отказаться от имени и посвятить себя луноликой Рибиле, мы проведём обряд и назовём её своей сестрой.

Верховная жрица отыскала глазами помощницу. Шагнув вперёд, та, не задумываясь, опустилась на колени. Голос девушки дрожал от сдерживаемого волнения.

- Это величайшая честь, госпожа Маммея! Клянусь всеми небожителями, положить жизнь служению великой богини!

"Теперь понятно, что потребовала Клио за свою помощь, - с лёгкой грустью подумала Ника. - Не только оставить любовницу при храме, но и повысить её статус. Но, кажется, не очень-то она верит "старшей сестре", если напомнила ей об этом при всех".

Наблюдая столь трогательную картину, многие женщины, расчувствовавшись, захлюпали носами.

Поднявшись по ступеням к храму, Маммея, перед тем как скрыться внутри, обратилась к изрядно поредевшей толпе с прочувственной речью, смысл которой сводился примерно к тому, что необходимо чтить Рибилу, её святилище, её жриц, и тогда непременно будет всем счастье.

Девчонки в спальне ещё долго обсуждали подробности во всех смыслах уникальной церемонии, горячо поздравляли скромно помалкивавшую Патрию Мессу и искренне радовались избавлению от вредной Доры. Пытались втянуть в разговор и Юлису, но та сначала делала вид, что спит, а потом и в самом деле заснула.

Каким бы знаменательным и необыкновенным не казалось ночное происшествие, оно ни коим образом не отменяло священных обязанностей служительниц Рибилы. Так что им вновь пришлось вставать ни свет ни заря и тащиться на утреннюю службу.

Мысленно возблагодарив Маммею за то, что та лишила её такого удовольствия, Ника ушла убираться в "мастерскую" Клио, где продремала ещё с полчасика.

Возможно поэтому, она чувствовала себя значительно бодрее Аполии Тармы, которая буквально засыпала на ходу. Пожалев стряпуху и нагло воспользовавшись временным отсутствием в святилище новой "сестры хранительницы добра", девушка отправила стряпуху спать, а сама взялась мыть миски.

Она почти закончила, когда в ворота громко и требовательно постучали. Узнав голос, Ника выскочила из кухни и заглянула за угол.

На сей раз Гвоздь и не подумал заставлять гостя ждать. С удивлением оглядев пустой двор, претор решительно направился к лестнице, ведущей в квартиру верховной жрицы. Но та уже вышла к нему навстречу.

- Доброе утро, госпожа Маммея, - гораздо почтительнее, чем раньше поприветствовал её чиновник. - Да пребудет с вами милость Рибилы.

- Благодарю, господин Курий, - озадаченно кивнула собеседница. - Что случилось? Неужели я опоздала на суд?

- Нет, нет, госпожа Маммея, - поспешил успокоить её гость. - Преступников ещё не привели на форум. У меня к вам другое дело.

- Какое? - нахмурилась женщина.

- У меня распоряжение городского совета об освобождении госпожи Ники Юлисы Террины по приказу префекта.

- Помилование? - усмехнулась верховная жрица.

- Да, госпожа Маммея, - претор достал из сумки свиток. - Право слово, не стоит заставлять госпожу Юлису ждать. Тем более, за ней уже пришли.

- Поднимайтесь, господин Курий, - подумав, пригласила верховная жрица. - Прямо сейчас всё и оформим.