Отважная лягушка. Часть 2 (СИ)

Поначалу казалось, что правы те, кто утверждал, будто новичкам всегда везёт. Кучка серебра с золотыми вкраплениями посредине стола росла. Один за другим вставали и уходили игроки, стеная и жалуясь богам. А он только успевал раз за разом опрокидывать стаканчик с гремящими кубиками. Те из посетителей очень приличного публичного дома, кто ещё не скрылся в комнатах с продажными подругами, сгрудились вокруг, жадно наблюдая за необыкновенным везением юного шалопая.

А тот всё смеялся, закусывая терпкое, неразбавленное вино горячими поцелуями восхищённых шлюх и чувствуя себя, если не полубогом, то точно баловнем судьбы.

Олкад на всю жизнь запомнил глаза пожилого, плешивого купца, рискнувшего поставить на кон все свои деньги, предназначенные на закупки товаров, когда кубики выдали единицу и двойку. Так смотрит старая дворовая собака, когда хозяин пинком вышвыривает её за ворота.

Абсолютно уверенный в победе, молодой человек с бесшабашной лихостью, не глядя, выплеснул на стол игральные кости. Но тут стены и потолок вздрогнули от звериного рёва толпы.

Не даром все мудрецы считали бессмертную Канни самой ветреной и непостоянной из женщин. На гранях из пожелтевшей слоновой кости издевательски поблёскивали две одинаково жирные точки.

– Два! – не помня себя от восторга, заорал купчишка, падая тощей грудью на стол, словно опасаясь, что соперник отберёт у него выигрыш.

Время притупило боль, но и сейчас Олкад скрипнул зубами, посылая проклятия небесам. Тогда он честно пытался отыграться, но только всё сильнее запутывался в долгах. Богиня удачи, посмеявшись, бросила его.

Какое-то время юноша прятался от кредиторов, но у тех имелся слишком богатый опыт общения с подобными сопляками. Ощутив на шее металл рабского ошейника, молодой человек упал в ноги отца. Тот долго пинал его, разбив в кровь лицо, но побоялся лишиться наследника и раскупорил семейную кубышку.

Увы, но денег, накопленных Ротаном старшим за долгую и трудную жизнь, оказалось недостаточно, чтобы рассчитаться с долгами, которые его сын умудрился наделать за три дня.

Оставалось единственное средство – обратиться за помощью к покровителю. Однако перед этим Олкаду пришлось дать страшную клятву: никогда больше не играть и не заключать пари.

Обещание, освящённое именами сразу трёх богов, произнесённое в центральном святилище Радла, как будто выжгло клеймо на душе юноши, и у него даже мысли не появилось нарушить слово.

Покровитель не забыл о своих обязательствах перед верным коскидом и ссудил недостающую сумму на весьма щадящих условиях. Вот только отрабатывать долг молодому человеку пришлось очень далеко от столицы.

Как он и ожидал, Этригия оказалась жуткой провинциальной дырой. Здесь нет даже своего ипподрома! Редкие скачки устраивают на лугу за городом. Арена для игр и призовых боёв давно обветшала, а сами схватки не отличались ни красотой, ни динамизмом.

Женщины, на посещение которых Олкад с трудом выкраивал гроши из своего ополовиненного жалования, могли разве что потешить плоть, да и то не очень искусно. Тупые животные, промышлявшие проституцией по тёмным конурам дешёвых борделей.

Зато в половине арсанга от города располагался большой рудник "Щедрый куст", где добывали серебряную руду. Одна половина предприятия принадлежала покровителю Ротанов, а второй владел местный богач – Косус Антон Кватор.

Неудивительно, что постоянно проживавшему в Радле сенатору понадобился доверенный человек в этой глуши. Им и стал Олкад, вступив в должность второго писца. Его коллега, первый писец, будучи родом из Этригии да ещё являясь родственником владельца, работой себя не утруждал, свалив всё на столичного гостья, которому всё равно нечего делать, поскольку у него нет здесь ни родственников, ни друзей, ни денег, чтобы их завести. Вот поэтому молодой человек даже сейчас вместо того, чтобы праздновать, разбирался в каракулях надзирателей.

Грустно шмыгнув носом и подумав, что вечером надо будет послать Жирдяя за углями для жаровни, Олкад принялся сосредоточенно копаться в ворохе свитков и покрытых каракулями клочков папируса, вновь погружаясь в скулупы лука, чеснока, соли, амфоры с уксусом и маслом.

Сосредоточившись на вычислениях, он не услышал, как кто-то требовательно постучался во входную дверь. Полуприкрыв глаза, молодой человек, молча шевеля губами, пытался сложить 256, 157 и 124.

– Господин! – робко проблеял раб, заглядывая в комнату. – К вам пришли.

Отмахнувшись, Олкад аккуратно нацарапал на воске результат и только после этого небрежно поинтересовался:

– Кто там ещё?

Прекрасно зная, что важный человек не станет торчать в прихожей какого-то писца.

– Твит, – ответил Жирдяй, вытерев набежавшую на кончик носа мутную каплю. – Невольник госпожи Асты Бронии.

Услышав имя знаменитой гетеры, молодой человек встрепенулся. Трижды он видел эту очень красивую молодую женщину на пирах, куда попадал по протекции первого писца, и всякий раз её сопровождали весьма важные и влиятельные люди. Но что ей понадобилось от него?

– Зови! – махнув рукой, Олкад с важным видом откинулся на спинку кровати.