Отважная лягушка (СИ)

— Не переживай, Риата, — улыбнулась девушка, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. — Выкарабкаемся. Главное — ты меня не бросила.

— Куда же я без вас, госпожа? — довольно натурально изобразила испуг невольница. — Вы мне столько добра сделали…

— Да ладно! — отмахнулась довольная хозяйка. — Лучше расскажи, как додумалась обратиться к Асте Бронии, и почему она решила нам помочь?

— Всё скажу, госпожа, — засуетилась Риата. — Вы только сначала поесть возьмите.

Она торопливо открыла крышку корзины.

Приняв две переломленные пополам ещё чуть тёплые лепёшки, Ника обернулась, тут же напоровшись на голодные взгляды сокамерниц.

— Калям! — она протянула одну старухе. — Раздели на троих. Да смотри, чтобы поровну получилось!

Не заставляя себя ждать, та быстро подбежала, рассыпаясь в благодарностях.

— Да хранит вас благодетельная Нона, добрая госпожа! Всё сделаю, как приказываете, клянусь Цитией — богиней справедливости, никого не обижу.

Пока Ника оделяла продуктами товарок по несчастью, возле их камеры появился тюремщик с ведром.

— Пейте, курицы.

Сытно рыгнув кислым перегаром, мужчина стал ковырять пальцем в зубах. Риата тут же подала хозяйке простенькую деревянную плошку, похожую на пиалу.

Стражник насмешливо хмыкнул, но ничего не сказал.

Утолив жажду, Калям, заискивающе улыбаясь, униженно попросила у него ещё миску воды, продемонстрировав зажатый в руке кусок лепёшки.

— Бери, — снисходительно кивнул мужчина. — Всё равно выливать.

И натужно рассмеялся.

— Вон сколько тут еды. Вас сегодня можно не кормить.

— Что вы такое говорите, господин? — испуганно залепетала торговка-неудачница. — Как же так?

— Не плачь, метла старая! — от чего-то придя в хорошее настроение, заулыбался стражник. — Что от городского совета положено — всё получите.

Потом взглянул на притихшую Риату.

— Ты недолго тут.

— Да, господин, — поклонилась рабыня со своей обычной покладистостью.

Не успел зевавший во весь рот тюремщик прикрыть дверь, как невольница уже протискивала сквозь ячейки решётки тощий кожаный бурдюк.

— Тут вино, госпожа, — торопливо шептала женщина. — Чуть разведённое. А это изюм.

В камеру перекочевал узкий, плотный мешочек.

— И одеяло. Господин Ротан сказал, что вы старое просили.

— Так и есть, — подтвердила Ника, пыхтя протаскивая тугой свёрток между деревянными брусьями.

Перетащив гостинцы на лежанку и одарив сокамерниц горстью изюма, девушка вернулась к решётке.

— Теперь рассказывай. Только побыстрее, а то стражники разозлятся.

— Подождут, — легкомысленно отмахнулась собеседница. — Я им два кувшина браги принесла и пол курицы на закуску.

Она воровато огляделась.

— А это вам.

Судя по величине свёртка, который едва прошёл сквозь прутья решётки, птичка больше походила на гуся или приличных размеров индейку.

— Спасибо, — растроганно поблагодарила хозяйка. — Только больше ничего такого не носи. Дорого, да и ни к чему.

— Слушаюсь, госпожа, — привычно кивнула невольница и, понизив голос до шёпота, торопливо заговорила. — Когда на форуме все закричали и грозить начали, я хотела к вам пробраться, чтобы защитить или умереть со своей госпожой.

Ника негромко, но выразительно кашлянула.

— Да вспомнила о тех письмах, что вам господин Фарк дал, — быстренько закруглилась с выражением рабской преданности Риата. — Одно как раз в Этригию было — к госпоже Асте Бронии. Вот я и подумала: может, она вам чем-нибудь поможет? А уж если нет…

Женщина вздохнула, на этот раз, кажется, более искренне.

— Тогда к вам пойду, чтобы и в тюрьме служить.

В глубине души попаданка сомневалась, что хитрая невольница смогла бы подняться до таких вершин самопожертвования, но всё же эти слова не могли не доставить ей удовольствия.

Признавшись себе в этом, Ника мягко, но решительно проговорила:

— Спасибо, но ты бы рассказывала покороче, нам ещё много о чём надо поговорить.

— Как прикажете, госпожа, — вздохнула Риата, явно раздосадованная тем, что хозяйка опять не дала ей возможности блеснуть красноречием.

— Нужный дом я быстро нашла. Сказала рабыне в воротах, что принесла её госпоже письмо от господина Румса Фарка из Канакерна. Госпожа Аста Брония меня почти тут же приняла. Вы простите, госпожа, только я ей всё рассказала. Уж очень настырная она. До мельчайших подробностей выпытывала.

Женщина виновато посмотрела на хозяйку, сочтя нужным пояснить:

— Ну, кроме того, о чём вы говорить запретили.

— Правильно сделала, — одобрила её действия арестантка. — И что Аста Брония?

— Не поверила, что вы дочь Лация Юлиса Агилиса, — голос собеседницы упал почти до шёпота.

— И ты показала ей письма отца, — усмехнулась девушка.

— Пощадите рабу глупую, — забубнила Риата, скромно опустив глазки. — Только иначе она бы со мной разговаривать не стала. Как бы я тогда смогла вам помочь?

— Да, я понимаю, — успокоила её хозяйка. — Деньги в шкатулке нашли?

— Пятьдесят империалов, госпожа, — кивнула рабыня.

— Десять сразу отдай Асте Бронии, — распорядилась Ника. — В благодарность за хлопоты, и попроси разрешения пожить у неё до суда.

— Сделаю, госпожа.

— Письма она читала?