Отважная лягушка (СИ)

«Я должна её освободить! — внезапно решила попаданка, но вспомнив реакцию рабыни на предложение жить своей жизнью, поправилась. — Вернее, сделать отпущенницей. А там захочет — пусть со мной остаётся, не захочет — уйдёт. Только надо узнать, что для этого нужно. Хотя бы у того же Ротана. Он юрист, значит, должен знать».

«Ты сама сначала отсюда выберись», — возвращаясь к печальной действительности, усмехнулась девушка, отряхивая ладони от прилипшей грязи.

Вернувшись на лежанку, она расстелила поверх прелой соломы тряпочку и торжественно водрузила на неё половину загадочной птицы. Сокамерницы застыли с открытыми ртами.

С хрустом оторвав ногу, Ника пододвинула остатки к Кирсе.

— Теперь твоя очередь делить.

— А почему это её? — недовольно вскричала Калям. — Они себе всё самое вкусное возьмут. Дай сюда!

— Сидеть! — рявкнула девушка, с сожалением понимая, что склочная старуха, кажется, стала воспринимать её доброту, как нечто само собой разумеющееся, и уже начинает предъявлять какие-то претензии. — Она будет делить потому, что я так сказала. Не нравится — не ешь!

Проститутки угодливо захихикали.

— А ты, Кирса, смотри, чтобы всем поровну досталось, — проворчала Ника, разгрызая хрящик.

Ещё раз взвесив тощий бурдюк, она, расщедрившись, плеснула сокамерницам по глотку, после чего убрала остатки продуктов в угол.

— Вы бы, госпожа, еду туда не клали, — облизывая пальцы, сказала Вилпа. — Крысы замучают.

Услышав под лежанкой энергичное шуршание маленьких лапок, малоопытная арестантка-новобранец, ничуть не испугавшись этих милых зверюшек, стала оглядываться, высматривая место, где можно уберечь продукты от прожорливых хвостатых тварей.

Лучшим выходом показалось подвесить кулёк куда-нибудь повыше. Потолок в тюрьме отсутствовал. Над головой темнели массивные балки с криво приколоченными досками, сквозь щели между которыми проглядывала красно-коричневая черепица. Оторвав от тряпки узкую полоску, девушка вскарабкалась на лежанку, и приподнявшись на цыпочках, протянула её через толстый, грубо отёсанный брус стропила. Теперь осталось только привязать к свисавшему концу узелок, сделав продуктовые запасы недоступными для вечно голодных грызунов.

Вполне довольная собой Ника расстелила одеяло и улеглась, прикрывшись плащом.

— Я слышала, госпожа, будто на Западное побережье можно через Рифейские горы попасть, вроде бы так даже ближе, — неожиданно проговорила Кирса, видимо, желавшая услышать продолжение захватывающей истории. — А вы почему вдоль моря поехали?

— Приболела немного, вот и пришлось в Канакерне задержаться, — охотно отозвалась девушка, чувствуя, что и сама не прочь поболтать. — За это время на перевалах снег выпал, сделав их непроходимыми. Ждать до весны, когда они откроются, мне не захотелось, поэтому пришлось ехать побережьем.

Она подробно объяснила, почему выбрала в попутчики урбу бродячих артистов Гу Менсина, после чего выслушала множество весьма нелестных эпитетов в адрес этих служителей и почитателей лучезарного Нолипа. Хотя обвинения в мошенничестве, обмане и разврате в устах базарной то ли торговки, то ли воровки и двух профессиональных проституток звучали, мягко говоря, странно.

Дав соседкам по камере высказаться, Ника плавно перешла к описанию путешествия по городам Западного побережья, когда вновь лязгнула входная дверь.

Замолчав, она посмотрела на окна. Судя по освещению, день в самом разгаре. Воду уже приносили, а кормить будут только вечером. Возможно, пришли посетители к кому-то из соседних камер?

— Как вы только его уговорили? — послышалось заметно недовольный и слегка удивлённый голос стражника. — В праздник разрешение на освобождение выдать?

— Преподобный Клеар помог, — отозвался глухой мужской голос.

Услышав имя своего обвинителя, девушка тороплив села, спустив ноги с лежанки и набросив на плечи плащ.

Лицо сидевшей на корточках Калям внезапно исказила злобная гримаса.

— Нельзя же такой ревностной почитательнице владыки недр все дриниары в тюрьме просидеть, — продолжал незнакомец. — Вот верховный жрец и попросил магистрата посодействовать. Всё равно штраф мы уже заплатили, так чего её тут зря держать?

— Да мне без разницы, — ответил тюремщик. — Одной больше, одной меньше.

Увидев рядом с ним немолодого лысого мужчину в меховой безрукавке поверх коричневой туники, Ника, вспомнив слова Вилпы, решила, что это, видимо, зять Калям.

— Чего припёрся, обезьяна лысая? — подтвердила её догадку старуха. — На позор мой посмотреть? Ну, так любуйся! Теперь весь город узнает, до чего твоя жёнушка свою несчастную мать довела! Тьфу на вас!

Она смачно не по-стариковски харкнула, угодив точно в перекрестье брусьев решётки.

— Хайло закрой, гадюка старая! — грозно рявкнул стражник, возясь с замком. — Не то не посмотрю на разрешение и остатки зубов выбью!

Скорбно завизжали петли.

— Никуда я с ним не пойду! — внезапно заупрямилась Калям. — Сами меня сюда упрятали, под плети подвели… Я лучше здесь останусь, всё на суде расскажу, как дочка со своим хахалем над матерью издевается!