Отважное сердце

Слуги в саду побросали метлы, чтобы посмотреть, как Роберт рысью помчался по арене, приподняв копье кверху, прежде чем опустить его, переведя лошадь в галоп. Из-под копыт на его новые сапоги летели комья грязи. Железное кольцо быстро приближалось, и он сосредоточился. Роберт крепче стиснул копье, мягкая кожа перчаток скользила по древку, а впереди на ветру трепетал клочок шелковой материи. Перед его внутренним взором всплыло лицо Елены, вот она поднимает руку, и рукав ее накидки скользит вниз, обнажая кожу. Видение промелькнуло и исчезло, но этого оказалось достаточно, чтобы отвлечь его. Он нанес удар на мгновение раньше, чем следовало. Острие копья лишь оцарапало кольцо, не войдя в него. Оставив железный кружок бешено раскачиваться на веревке, Роберт промчался мимо, ругаясь сквозь стиснутые зубы. Придерживая стремительный бег Хантера, он описал широкий полукруг по истоптанному копытами полю, возвращаясь к компании молодых рыцарей и девушек.

Хэмфри приподнял бурдюк с вином, салютуя ему.

— Осталась всего одна попытка! — возвестил он, смеясь, когда Роберт подъехал к нему.

— Держу пари, со второго раза он попадет в цель, — заявил Эдвард, поворачиваясь к молодому рыцарю, и в глазах его блеснул вызов.

Хэмфри добродушно рассмеялся и отрицательно покачал головой, но тут Генри Перси, внук графа Суррея, согласно кивнул Эдварду.

— Принимаю ваше предложение, — с ленивой улыбкой заявил коренастый, светловолосый лорд. На запястье у него сидел великолепный сарыч, вцепившись когтями в толстую кожу перчатки. Генри жестом указал на Роберта, который как раз остановил Хантера. — Десять фунтов на то, что он не попадет в кольцо.

Роберт метнул на брата быстрый взгляд и незаметно покачал головой. Являясь, в отсутствие отца, лордом и господином своих английских поместий, он призвал к себе на службу троих рыцарей и пятерых оруженосцев из Эссекса, не считая брата и своего шотландского эскорта, с которым должен был отправиться на войну в Гасконь. И в обязанности Роберта входило обеспечить их всем необходимым во время кампании, так что неблагоразумное пари было последним, что ему сейчас требовалось.

Эдвард, однако же, предпочел не заметить его взгляда.

— Согласен, — заявил он Генри Перси.

Несколько молодых рыцарей одобрительно захлопали в ладоши, поддерживая пари. Они тренировались много месяцев подряд, и вынужденная задержка сказывалась на них, а тут появился повод добавить остроты в приевшиеся занятия.

Не имея возможности отказаться теперь, когда пари было заключено, Роберт развернул коня и встал в позицию, стиснув зубы и покрепче перехватив копье. Заставив себя сосредоточиться и отогнав прочь все ненужные мысли, он ждал того единственного мига, когда все: и конь под ним, и копье в руке, и взгляд на далекую цель — сольются воедино. Когда этот момент пришел, он ощутил нечто вроде толчка. Вонзив шпоры в бока Хантера, молодой человек сорвался с места, мчась по центру арены к столбам. Встречный ветер обжигал ему щеки, но Роберт не сводил глаз с железного кольца. Он подался вперед, и копье стало медленно опускаться, выискивая цель, как вдруг поперек его пути пронеслось что-то белое и трепещущее. Хантер резко мотнул головой от неожиданности. Конь споткнулся на переднюю ногу и тяжело упал, вздымая комья грязи. Роберт на полном скаку вылетел из седла. Несколько раз перевернувшись через голову и слыша, как испуганно ржет от боли Хантер, он замер, уткнувшись лицом в землю.

Спустя несколько мгновений он приподнялся на руках, сплевывая с губ кровь и грязь. Неподалеку пытался подняться на ноги его конь, к которому повернул и помчался Нес. К самому Роберту бежали оруженосцы. Вместе с ними бежал Эдвард, но на его лице отражалась не тревога, а ярость, когда он взглянул на двух мужчин и женщину, появившихся на краю арены. Один из них был выше другого, и его гладкие черные волосы были зачесаны назад с угловатого лица с резкими чертами. На запястье Эймера де Валанса, жадно пожирая кусочек мяса, сидел белый балабан. Роберт понял, что белый трепещущий комочек, который так напугал Хантера, и был этой птицей.

— О чем ты только думал, Эймер? — сердито пожелал узнать Хэмфри, помогая подняться Роберту, который стирал с разбитой губы кровь.

— Я думал, что мы запускаем сегодня птичек, — ответил Эймер ровным тоном, не сводя взгляда с Роберта, и в глазах его светилась явная насмешка. — Приношу свои извинения, сэр Роберт. Я не хотел отвлечь вас.

Рядом с ним улыбалась его сестра, Джоанна де Валанс, прикрыв рот рукой в перчатке. Взгляд Роберта переместился с Джоанны на молодого человека с мертвенно-бледным лицом и редкими черными волосами, стоявшего рядом с нею. Это был ее супруг, Джон Комин. Он даже не дал себе труда скрыть усмешку, игравшую на его тонких губах.