Отважные капитаны

Миссис Чейн замерла, глаза у нее расширились, потом она их прикрыла; казалось, она вот-вот упадет, но этого не случилось. Со стоном она прильнула к мужу и воскликнула:

— Где же он? Мы должны немедленно ехать к нему!

Слезы радости хлынули из ее глаз.

— Да, ты права, — проговорил Чейн. — Я скажу, чтобы немедленно подготовили локомотив и наш вагон. Мы поедем в «Констанции». В твоем вагоне, дорогая…

И закружилось! Посыпались телеграммы на разные железнодорожные станции по пути из Сан-Диего в Бостон, чтобы обеспечить беспрепятственное продвижение специального поезда — без задержек и остановок! Для чего необходимо было изменить расписание ста двадцати семи других поездов. На смену паровозов отводилось две с половиной минуты, три — на заправку водой, две — на загрузку угля.

Когда все было подготовлено, Харви получил телеграмму, в какой день и час встречать их на вокзале в Бостоне. Через три дня и пятнадцать с половиной часов (рекордное время!) они были там и, высунувшись из окна вагона, увидели, как по перрону к ним бежит Харви, их сын.

Поездка в Бостон с рекордной скоростью.

Глава 14. Встреча двух капитанов

Встреча Харви с родителями вызвала целую бурю разнообразных чувств. Миссис Чейн пребывала в счастливом полуистеричном состоянии; Харви был страшно рад увидеть отца и мать, но ему особенно хотелось сейчас рассказать им решительно все о себе, а еще больше о достоинствах шхуны «Мы у цели» и ее великолепной команде; а мистер Чейн был полон удивления и никак не мог поверить, что этот худощавый и стройный крепыш с загорелым мужественным лицом, в синей фуфайке и в резиновых сапогах — его собственный сын. Он помнил, как несколько месяцев назад провожал на океанский корабль мальчишку, у которого было кислое выражение лица, кто высокомерно и заносчиво держался с теми, кто его обслуживал, да и вообще со всеми, включая отца и мать. А сейчас не только внешний вид, но и тон у Харви стал совершенно другим: мягче, уважительнее. Особенно с матерью.

Вместе!

В ресторане бостонской гостиницы мистер Чейн заказал шикарный обед, во время которого миссис Чейн не сводила глаз с сына, а тот подробно описывал свою жизнь на море, и как ловко он управлялся со всеми снастями, корабельными и рыболовными, — может быть, чуть-чуть при этом преувеличивая свое умение. Но все равно слушали его с глубоким вниманием, а миссис Чейн просила чуть не каждую фразу повторять дважды.

Харви рассказывает о своей жизни на море.

Во время одной из недолгих пауз она со вздохом произнесла:

— Какой все-таки нехороший человек этот капитан Троуп. Неужели не мог сразу доставить тебя домой? Папа возместил бы ему все расходы в десятикратном размере.

В ответ на это Харви, покраснев, сказал так:

— Мистер Троуп лучший, наверное, из всех, кто когда-нибудь ступал на палубу любого корабля! Когда я предложил ему примерно то же самое, он подумал, что я сошел с ума. А когда я продолжал настаивать, дал мне оплеуху.

— Боже мой! — содрогнулась миссис Чейн. — Бедняжка! Было больно?

Харви собирался еще поработать на разгрузке шхуны.

Харви рассмеялся.

— Не очень. И он был прав: после этого я увидел все совсем в другом свете.

Мистер Чейн тоже разразился смехом и подумал, что его сын вроде бы становится иным человеком и, если не собьется с пути, вполне сможет сделаться им…

Харви тем временем продолжил свой рассказ:

— …И вот, значит, я работал у него, у капитана Диско Троупа, почти десять месяцев… Чему научился? Ну, я уже говорил: стоять у штурвала, управляться с лодкой-плоскодонкой. А еще разбираюсь в разных снастях и парусах и знаю, что такое камбуз, рундук, грот-мачта… Всего не перескажешь. А за работу я получал жалованье. Десять с половиной долларов в месяц. Пришлось здорово попотеть!

— Когда я начинал, — заметил отец, — мне платили восемь с половиной.

— Но ведь это так мало! — воскликнула миссис Чейн.

Родители Харви тоже пришли на верфь.

Харви серьезно взглянул на нее:

— Мне нравилось, мама. Капитан Троуп прав: он говорит, что самое интересное в жизни — работать и получать за это деньги…

Разговоры продолжались допоздна; Харви остался ночевать у родителей в спальном вагоне, однако к утру ему нужно было явиться на судно, чтобы помочь при разгрузке. Мать предложила нанять кого-нибудь вместо сына за их собственные деньги, но Харви с негодованием отверг предложение и на рассвете отправился на корабль. Добираться было не слишком далеко: ночью родительский поезд переместился из Бостона в Глостер.

Он вовремя поспел на верфь Вувермана, где происходила разгрузка, а через несколько часов туда заявились и его родители. Стоя в стороне, они не без интереса наблюдали, как загруженные рыбой корзины перемещались с помощью тросов со шхуны на весы, а их сын, совсем как взрослый рыбак, взвешивал их и отмечал в специальной книге. Когда последняя корзина была взвешена, капитан Троуп крикнул:

— Какой общий счет, Харв?