Отважные путешественники с острова Мадагаскар

Прихватив кувалду, долото и кирку, ребята направились к месту заточения птенца. Он, громким, и как показалось, радостным попискиванием, уже возвещал о своём желании выбраться наружу, или просто хотел есть. Первым делом, друзья покормили его рыбой, а затем начали долбить скалу в районе трещины, расширяя проход. Процедура оказалась очень трудоёмкой. Много сил уходило на то, чтобы отколоть даже небольшой кусочек камня.

Поочерёдно меняясь и отдыхая, друзья постепенно добивались незначительного успеха. Птенец предка дракона от громкого шума забился в самый дальний угол коморки и теперь, в испуге поджав лапки и сложив крылья, смирно сидел нахохлившись. Передавая кувалду Тому, Джек сказал:

– Так можно и до ночи трудиться, а толку все равно не будет. Вот бы сюда отбойный молоток!

– Да, хорошо бы! А ещё – ящик динамита, чтобы подорвать всю скалу!

– Скажешь тоже, динамит! Я, ведь, так, сказал, к слову, а ты сразу в шутку всё превращаешь. Зубастика жалко. Весь дрожит от страха. В его убежище стук в несколько раз усиливается от пустоты в замкнутом пространстве. Эхо, знаешь какое?

– Да знаю. Не обижайся. Это всё от усталости. Ничего, прорвёмся! Не оставим в беде кроху!

Сильно размахнувшись и ударив, Том умудрился за один раз отколоть большой кусок породы. Вдохновлённый этой удачей, он, без передышки стал молотить и отбрасывать назад камни. Работа пошла веселей. Ещё немного и Джек смог протиснуть своё худенькое тело в бывший инкубатор. Том передал ему зажженный факел, а сам, пристроившись у проёма, стал наблюдать за ним. Обойдя яйца, Джек приблизился к доисторическому птенцу. Тот забеспокоился и втянул длинную шею в кожистое тельце.

– Ну, что ты, дружище, не признал? – ласковым тихим голосом спросил Джек. – Забыл уже, как я тебя кормил?

Затем он повернулся к Тому и попросил:

– Том, принеси рыбки! Может тогда наше близкое знакомство получится? Без рыбы он меня не признаёт.

Когда Том вернулся с рыбой и передал её другу, Джек, как и раньше, стал подманивать ею крылатую глупышку к себе. Запах свежей рыбы, а может и сказавшийся голод, возымели своё действие. Птенец просто ожил на глазах. Широко раскрыв клюв, вытянув шею и помахивая крыльями, стал, просить есть. Когда Джек бросил ему его обед, детёныш птеродактиля, поймав рыбу налету, стал тщательно пережёвывать её, изредка, попискивая.

– Бедняжка, прошло-то всего пять часов, а уже так проголодался, – сказал Джек и погладил его по головке.

Птенец не стал уклоняться. Занятый своим делом, он с любовью смотрел на Джека, как бы это делал, наверное, глядя на свою родную мать.

– Давай назовём его Зубастиком! – предложил Джек, – А то без имени жить как-то не хорошо.

– Зубастик, так Зубастик! Мне нравится! – донёсся голос Тома, – Ты там давай закругляйся. Пора птенцу белый свет показать! – крикнул он.

Посадив к себе на руки, Джек поднёс детёныша к проёму и из рук в руки передал его Тому.

– Ой, какой он холодный! – воскликнул тот.

– Том, а когда он вырастит, то сможет, как и его предки, огнём пуляться? – задал вопрос Джек.

– Поживём, увидим! Но думаю, что это всё сказки. Ладно, хватит болтать, вылезай. Надо ещё придумать, где поселить его, не с птицами же ему куковать!