Отважные

- Что ты! Что ты! - в ужасе воскликнул другой. - Из огня да в полымя! Доказывай, что нас не подослали. Вздернут, и все…

Обладатель баса тяжко вздохнул:

- Прокляты мы, Петька!.. Нет нам места на земле. Погибнем, и не вспомнят, где кости наши зарыты…

- Ну вот, расплакался!.. Так решили - уходим?

- А когда?

- Как справимся, так и пойдем. Недели через две.

- Хорошо! Денег надо будет подсобрать, да и продуктов.

- Это уж обязательно… Ну, пошли, Василий Дмитрич, скоро смена - нас будут искать.

В глубине дота звякнули приклады. Витя замер. Сейчас они будут вылезать! С какой стороны? Но тут же он сообразил: раз здесь глазница, то выход должен быть где-то по другую сторону. И он не ошибся: выход из дота находился метрах в десяти, на скате невысокого холма Там был устроен лаз в траншею, и для маскировки его прикрывал большой, врытый в землю куст.

Полицаи один за другим вылезли наружу и остановились, чтобы оглядеться вокруг. Витя больше всего сейчас боялся, как бы Коля, проснувшись, не выдал себя.

У полицаев был жалкий вид. Один, высокий, с маленькой птичьей головой и узкими плечами, нетвердо ступал длинными ногами; другой, низкий, сутулый, семенил рядом, продолжая жестикулировать: очевидно, приводил какие-то новые доводы.

Витя подождал и, когда их фигуры растаяли вдали, взобрался на стог и растормошил Колю. Тот сразу даже и не поверил его взволнованному и сбивчивому рассказу. Но, когда, спустившись вниз, они вместе осмотрели то, что прикрывало сено, сомнений не осталось. Под стогом находился большой дот, в котором, однако, еще не было установлено оружие.

Ребята задумались. Теперь дело было не только в том, чтобы увидеться с отцом Коли и выполнить задание, но и в том, чтобы предупредить его и тех, кто строит укрепрайон, какая участь их всех ожидает.

- Ты запомнил, как зовут этих полицаев? - спросил Коля.

- Запомнил: одного - Василий Дмитрич, а другого - просто Петька… А что?

- Может быть, это еще пригодится.

- Здесь нам оставаться опасно! - сказал Витя.

- Да, нужно уходить… Часовые, наверное, в доты забираются погреться, могут снова прийти…

Они вышли на дорогу. За те часы, что ребята провели в стоге, резко похолодало. Дул пронзительный северный ветер. Вдруг Коля почувствовал, что на его щеку упало что-то холодное. Он поднял руку и увидел на рукаве белые снежинки. Как-то сразу повалил густой, липкий снег. Он хлестал в лицо, слепил глаза, падал на дорогу и смешивался с грязью.

- Ну и погодка! - проворчал Витя.

- Для разведчиков самая что ни на есть хорошая погода, - мудро отозвался Коля, хотя его здорово трясло от холода. - Полицаи теперь залезут в норы…

В стороне от дороги возвышалась старая, полуразвалившаяся рига. Сгнившая крыша местами провалилась, распахнутые двери покачивались и скрипели под ударами ветра.

Коля остановился.

- Смотри-ка! Вот и НП для нас подходящий… Пойдем, посидим до утра, а там видно будет…

- А вдруг и в этой риге спрятан дот? - сказал Витя.

Едва он это произнес, как из-за риги внезапно выехала открытая машина, в которой рядом с шофером сидел гитлеровский офицер. Машина быстро пересекла узкое расстояние до дороги и затормозила в нескольких шагах от ребят.

Офицер приподнялся и резко крикнул:

- Мальшики!.. Сюда!..

Они подошли. Офицер удивленно смотрел на них, и вдруг Коля узнал это крупное лицо с широко расставленными глазами. Это же Вернер! Вернер, из-за которого погибла его мать!..

Вернер тоже сразу узнал Колю. Он хорошо помнил мальчика, который рассердился на него и спрятался на голубятне. Он хорошо помнил и его мать. Недавно, вернувшись в город, навел о ней справки. Повешена! Очень жаль. Вернер хорошо помнил, что ни слова не говорил ей ни о своей предполагаемой поездке, ни тем более о ее цели и маршруте. Курт Мейер перестарался. Жаль, очень жаль!.. Теперь ее сын бредет по дороге и, наверное, сам не знает куда! В конце концов, он, Вернер, виноват в его судьбе. Что ж, он может ему немного помочь. Он возьмет его к себе, и мальчик будет помогать ординарцу по хозяйству… Пусть видят, что он любит детей. Русские несомненно это оценят.

- Ты куда? - спросил Вернер, стараясь говорить дружелюбно.

- В Белгород, - ответил Коля, настороженно поглядывая из-под нахмуренных бровей.

- Так долго!! (Вернер хотел сказать «далеко».) А твой камераде?…

- Это Витя… Мы идем к его тетке.

Вернер помолчал, подбирая слова.

- Хочешь жить ко мне? И камераде. Я буду кормить!..

Коля и Витя переглянулись. Витя быстро кивнул - соглашайся.

- Хорошо! - сказал Коля.

Вернер открыл заднюю дверцу, ребята залезли внутрь, и машина поехала. Всю дорогу до деревни Вернер ни разу не обернулся. Он молчал, думая о чем-то своем.